Читать «Великое разделение. Неравенство в обществе, или Что делать оставшимся 99% населения?» онлайн - страница 154

Мы не измеряем доверие в наших счетах национального дохода, но инвестиции в доверие не менее важны, чем в кадровые ресурсы или технику.

Однако, к несчастью, доверие становится еще одной редкостью в нашей стране с непомерным неравенством: по мере того, как растет разрыв между американцами, слабеют связи, которые скрепляют наше общество. По мере того, как все больше людей теряет веру в систему, будто бы неумолимо направленную против них, а Один процент поднимается к новым высотам, размывается важнейший элемент нашей власти и жизненного уклада – доверие.

Недооценка доверия исходит из наших самых популярных экономических традиций. Адам Смит настойчиво доказывал, что нам, скорее, следует доверять индивидуальным интересам, чем благим намерениям тех, кто преследует общие интересы. Если каждый будет заботиться только о себе, мы достигнем равновесия, которое не только удобно, но и продуктивно, в котором экономика будет максимально эффективной. Для фактически незаинтересованных это покажется привлекательной идеей: эгоизм как высшая степень альтруизма. (В других случаях, в частности в «Теории нравственных чувств» (Theory of Moral Sentiments), Смит выражал гораздо более сбалансированные взгляды, хотя большая часть его современных последователей не берут с него пример.)

Самую высокую цену за неравенство платят наша демократия и наше общество.

Но события – и экономические исследования – последних 30 лет показали, что мы не только не можем полагаться на личную выгоду, но также что экономика, даже современная рыночная экономика вроде американской, не может функционировать без минимума доверия и что явный эгоизм неминуемо ослабляет доверие.

Рассмотрим банковское дело – сферу, которая породила кризис, за который мы так дорого заплатили.

Эта сфера особенно долго существовала за счет доверия. Вы вкладываете деньги в банк с уверенностью, что когда вы захотите ими воспользоваться в будущем, они будут на месте. Я не имею в виду, что банкиры никогда не пытались обмануть друг друга или своих клиентов. Но значительная часть их работы проводится на основе предполагаемой взаимной надежности, адекватной степени прозрачности и чувстве ответственности. В идеале банки должны быть полезными институтами общества, которые давали разумные займы многообещающему малому бизнесу и перспективным семьям.

Однако в годы, последовавшие за кризисом, банкиры стали агрессивно расширять сферу своих традиционных интересов, распространяя их на те, которые исторически ассоциируются с инвестициями. Доверие улетучилось. Ложными заверениями коммерческие кредиторы насильно втягивали в ипотеку семьи, которые не могли себе ее позволить. Они, конечно, могли успокаивать себя, полагая, что независимо от того, как они пользуются своими клиентами и сколько риска на себя возлагают, их новые продукты «подстраховки» – деривативы и прочее надувательство – уберегут их банки от последствий. Если кто-то из них и думал о социальном значении их действий, таких как грабительское кредитование, злоупотребление выдачей кредитных карт или рыночные манипуляции, они вполне могли утешиться тем, что, согласно мнению Адама Смита, их растущие банковские счета означают улучшение благосостояния всего общества.