Читать «Роддом, или Неотложное состояние. Кадры 48–61» онлайн - страница 74

Всё это чуть не свело её с ума, отправив замуж за Панина.

И этого всего не могло быть. И она бы поверила в собственную галлюцинирующую невменяемость, если бы Шона не видели воочию Марго и её чудесный муж. И даже Муся охотно сидела у него на коленях. Слава богу, по малолетству она ничего не могла рассказать и вряд ли что-то могла надолго запомнить.

Татьяна Георгиевна встряхнулась. Самое время пойти в ставшую уже ненужной берлогу в подвале и…

Она открыла последнее письмо:

Татьяна, ты не отвечаешь на письма, игнорируешь звонки… Моё предложение не было глупой шуткой, минутным порывом и проч… Через полгода я буду в Москве. Ты сможешь сказать мне «да» или «нет» лично. Я знаю, что ты вышла замуж. Но это ничего не значит. Только любовь имеет значение. Я хотел бы оказаться рядом с тобой как можно скорее. Но для того, чтобы остаться с тобой навсегда, мне необходимо решить кое-какие немаловажные дела. Рассказать больше пока не могу. Если некоторое время от меня не будет писем и звонков — я знаю, ты читаешь и ждёшь возможности воспользоваться опцией «не ответить» и слушаешь голосовую почту, — не волнуйся. Я здесь. Рядом. Верь мне, как верила Матвею.

Ты заметила, что я сейчас легко обхожусь современным русским? И что я никогда не подписываю писем именем? Хотя моё имя Шон. Ты видела мой паспорт.

У Мальцевой затряслись руки, резко ослабели ноги. И она покрылась липким потом.

«Перед ней стоял улыбающийся, поседевший, заматеревший, живой и невредимый Матвей.

Её Матвей!»

Мир схватился в смертельной схватке сам с собой, безумно пульсируя, давя, изгоняя… И только пронзительный звонок мобильного…

— Да! — выдохнула Мальцева.

— Приезжайте, Татьяна Георгиевна! — Приказал голос Людмилы Прокофьевны. — Пустовойтова привезли, в критическом состоянии, в операционной две бригады.

Близость смерти вернула к жизни. Татьяна Георгиевна не помнила, как доехала до больницы.

Иван Петрович Пустовойтов, врач-уролог высшей квалификационной категории, кандидат медицинских наук, заведующий урологическим отделением был прекрасным доктором, добрым человеком, преданным мужем и отличным отцом двоих чудесных дочек. Никто на этом свете не мог желать ему смерти. Никто на этом свете не мог быть способен на такое зверство… Не мог бы быть. Потому что кто-то оказался способен.

Сегодня вечером Иван Петрович собирался на встречу с архитектором. Он купил участок земли в не столь отдалённом Подмосковье и намеревался строить дом. Старшая дочка уже студентка — а ну как замуж скоро выйдет? А и не выйдет — молодая красивая девушка должна иметь возможность жить самостоятельно. Да и двухлетней крохе, желанной и долгожданной второй дочурке, куда как лучше будет на свежем воздухе. Да и жене тоже. В любом случае, никто не молодеет, дети растут быстро. Свой дом — это прекрасно.

Иван Петрович взял круглую сумму — проект был уже готов, а хороший проект совсем не дёшев, — и, преспокойно насвистывая какую-то дурацкую мелодию, — отправился к гаражам. На работу он ходил пешком — благо жил в десяти минутах ходьбы от больницы.