Читать «Записки Анания Жмуркина» онлайн - страница 196

Прокопочкин замолчал и отнял ладонь от глаз. Я увидел его лицо: верхняя его часть горько плакала, нижняя смеялась.

— Прокопочкин, откуда ты набрал таких сказок? — спросила не без ехидства Стешенко. — Удивительные, однако, они у тебя… Кажется, ты сам их сочиняешь!

— У народа, — ответил спокойным тоном Прокопочкин. — У народа. У него зерна столько нет в закромах, сколько сказок разных!

— Лжешь, Прокопочкин, на народ! — взвизгнул Гавриил. — За такие сказки гореть тебе в аду и не сгореть. Тьфу! — монашек плюнул и уткнулся лицом в подушку.

Сестры поднялись. Переглядываясь, они направились из палаты. Нина Порфирьевна задержалась у двери перед другой палатой, строго сказала:

— Прокопочкин, я запрещаю тебе рассказывать такие сказки, — и закрыла за собой дверь.

В палате стало тихо. Только хлюпало и сипело в груди Алексея Ивановича, — будто сипел в ней кузнечик. Первухин встал с койки Прокопочкина и, заложив руки за спину, прошелся вдоль койки и сел на нее. За окнами ярче голубело небо, белел снег на крышах домов. Беспрерывно дребезжали и гудели трамваи.

XI

Утро. Тишина. Рана на руке после перевязки ныла. Болела спина. Правая часть головы казалась деревянной, но слышал все же лучше на правое ухо — слух возвращался. Синюков достал из столика шашки и предложил Первухину сыграть. Первухин не отказался. Монашек глядел на иконку, что висела у него на койке, над изголовьем, шевелил губами.

Шкляр сидел на стуле, уставившись взглядом в открытый чемодан. Поверх белья и носовых платков — две пары офицерских погон. Вчера Шкляру главный доктор лазарета предложила переехать в офицерский лазарет, а он отказался, заявив, что здоров и уезжает на фронт, в свой полк. Нынче утром сестры нашей палаты поздравили его с офицерским чином.

— Эй-эй! — крикнул Синюков. — Первухин, рано в дамки! Возьми обратно пешку!

— Не возьму! — запротестовал Первухин. — Я сходил правильно. Ты не можешь играть без спора!

— А я говорю — возьми! — крикнул Синюков. — Два раза подряд не ходят. Я ведь за тобой, как ты съел мою, не ходил еще.

— Нет, ходил.

— Не ходил. Не возьмешь — не буду играть!

— Удивил! — воскликнул со смехом Первухин. — Пожалуйста! — Он смешал на доске шашки, вскочил и отошел от Синюкова. — Не любишь проигрывать, вот я… Никогда не сяду играть с тобой.

— А ты не жульничай, — возразил Синюков и повернулся на спину.

Первухин не ответил. Из перевязочной вернулся Лухманов и тут же, охая, лег на койку.

— Больно? — спросил участливо Гавриил.

— Досталось, — прогудел Игнат, — уж докторша ковыряла-ковыряла рану… Я думал, что и конца не будет ее ковырянию. Одной марли пук запихала… А ты что медлишь? Ждешь особого приглашения?