Читать «Три косточки тамаринда» онлайн - страница 109

– Заткнись и слушай, – велел мужчина в черной маске, закрывавшей всю голову целиком. Чулок? Ну ей-богу чулок. – Сейчас ты позвонишь в дверь своим соседям. Знаком с ними?

– Немного.

– Просишь открыть. Если они тебе не откроют, ты труп. Понял меня?

– А… а если их нет дома? А если мне не откроют?..

– Пошел.

Паша двигался сквозь вату. Семь шагов до бронированной соседской двери переполнились таким липким страхом, что он всерьез опасался не дойти. Он вспомнил, что недавно после ремонта сюда переехала семья, грузный приветливый Самир, его громкоголосая жена Лала и их дочка, имени которой Паша никогда не слышал. Кажется, у Самира бизнес. А еще у него большие проблемы, если судить по металлу входной двери и киллеру, явившемуся по его душу.

Паша не знал, что делать. Нажать звонок? Заартачиться? Кто этот человек? Киллер ли? Способен он выстрелить или только так, пугает? А если способен, то… в кого он будет стрелять? Какие у Паши шансы выжить? В Питере шмяляют каждый божий день, ведущая блока новостей Соня после каждой новой сводки выкуривает сигарету и такими темпами заработает эмфизему…

И когда настало время, он нажал кнопку звонка. Открыла Лала.

Паша спасся удивительно легко. Человек в маске утратил к нему всякий интерес, пока расстреливал семью в той квартире.

– Вот что я вспоминаю, когда слышу про чувство вины. Те выстрелы, которые я слушал, забившись под собственный письменный стол. И тех людей, которые умерли из-за меня.

Павел вздохнул и сбросил скорость. Они ехали по мосту, соединяющему остров с материковой частью, и по воде плыли огни.

– Ты не виноват, – проговорила Марина. – Не ты нажимал на курок. Он бы тебя убил…

– Да, он бы меня убил, скорее всего. И это меня, к несчастью, никак не оправдывает.

Одной рукой придерживая руль, второй Павел порылся в бумажнике и вытряхнул оттуда затертый полароидный снимок: он сам, молодой, если не сказать юный, в спортивном костюме «Адидас», и девочка лет семи, глазастая, с большим носом с горбинкой и очень серьезная, стоит, прижав к груди потрепанного игрушечного львенка.

– Это Аня, моя дочь. Она у меня настоящая красавица. Ты видела ее на пляже, даже приревновала!

Он тихо засмеялся. От Марины не укрылся его беглый, полный нежности взгляд, брошенный на фото.

– Ты хочешь сказать… Аня и есть та самая девочка?

Павел утвердительно кивнул:

– Она дочь Самира и Лалы. Когда началась стрельба, она спряталась. А потом… Я усыновил ее, точнее, оформил опеку. Всеми правдами и неправдами выбивал нужные разрешения, всех знакомых на уши поднял. Родственников у нее не осталось, так что… Никто не мог уяснить, на что мне какая-то чужая девчонка, каких только домыслов не строили! А Аня… Она не говорила до десяти лет. Почти три года… Мои гулянки и пьяные дебоши, естественно, отошли в прошлое. Я хотел стать если и не образцовым отцом для Ани, то хотя бы приличным… Януш Корчак, кажется, говорил, что дети – это души, данные нам на хранение. Я старался ее хранить. Было сложно, чего уж тут греха таить. И у нее характер будь здоров, и у меня тоже. Когда становилось невмоготу и мысли одолевали всякие, ехал на большой железнодорожный перегон, вставал под мост, когда по нему гнал товарняк, и орал со всей дури. Помогало. А потом стало легче, нашли с ней общий язык, и все как-то устроилось. Теперь мы лучшие друзья. После школы Анютка поступила в институт, я отправился путешествовать. Сперва по России, потом в Азию заглянул. Очень много всего переосмыслил.