Читать «Антология новой грузинской поэзии» онлайн - страница 8

Он есть глаз, который читает только ту книгу, Которую закрывают и не читают больше. И я это знал: тому, что там происходит, Я должен учиться заново. Заново. «В памяти имеется все, Все кроме того, что должно родиться, Вот, сейчас, вот, в эту минуту должно родиться». Нами означаются простейшие истины: Они друг с другом сводят ликующие взаимопонимания, Существовавшие к обнаружению теми, Кто нами изображается.

7. Вдова

Послушай, послушай, Кого вспоминаешь, Кто в моем лице в тебе живет, Тот уже умер. Его руки разводят огонь не к чьей-то жажде И не к сказанному слову. Они к покою друг друга ищут, Запутавшиеся друг в друга Его руки к вечности друг друга ищут. Послушай, послушай, на твоей тропе давно зацвела тишина И своим шелестом угощает смирившихся с чужой усталостью, Кому лицо покрыла улыбка, улыбка. «Через грехи, Через грехи, способные к исчезновению и пророждению вновь, Собрался я в пропасть». О чьих же грехах говорили, радость моя? Кого искали безымянными птицами полнокровные поля, Которые не помогли моей душе, Которые меня не спасли? Чем же я назвал все то, что опережало нас, Друг друга оттолкнуть велело? Как же я назвал то время, которое меж нами стояло, Слезу, которая не приняла тебя? «Да и зачем им нас обманывать, спящими прикидываться? Ведь достаточно им сна единственного, в котором мы ко встрече с ними Пребудем». Разве не в тебе соберется все, Чем ты и здесь много раз заулыбалась в лице твоей борьбы со словами, На что смиренно, смиренно глядел мой протяжный левый глаз, Моя покорная мимолетность. Ты должна выстоять свою смерть повсюду, Вокруг меня повсюду, И в том дремучем лесу, и в словах, и во мне, Вокруг меня повсюду.

ТЕОНА БЕКИШВИЛИ

«В декабрьском, зимнем саду…»

_{Перевод А. Пленинг}

В декабрьском, зимнем саду, где аиста остов белеет, на фоне земли одиноко поэты гнездятся на ветвях сосновых. Спускаются вниз, подносят под длинные ноги и посвящают ему свои белоснежные строки бесстыдно, нахально и смело… Кристалл его глаз — их судья, вот лучшее дело. И ветер швыряет на сосны их сроки, а ветви все ниже и ниже опускают тонкие руки…. И полон их взгляд печали, тоски и тревоги. Стоят вдалеке, на обочине старой дороги. И болью исходит с земли, из корней животворная сила и мощью своей устремляется в смерти горнило…

«Я и ты…»

_{Перевод А. Пленинг}

Моей сестре Нино

Соломенные куклы (я и ты), смешны, растопырены руки, расставлены ноги, всклокочены космы; безвольно висят в старушкином детстве, бабушки нашей — ее схоронили два года назад. Не додали слез ей, не додали горя. И все же, время от времени, подует ветер холодный, подбросит соломинки к колючей могиле — Соломенных кукол, Меня и тебя.