Читать «Собачья сага» онлайн - страница 128

И вот сейчас он хочет хоть немного проявить реальную заботу о дочке, пригласить пожить у него. Но не может внятно ей объяснить, найти нужные слова, потому что просто их не осталось у него в голове. То, что идет от сердца, что он чувствует и переживает в душе, никак не обращается в правильную речь. Ему захотелось как-то отгородить дочь от возможных ошибок, найти те фразы, которые не позволили бы возродиться в ней материнскому ханжеству и душевной скабрезности. Но стоило ли просвещать ее о жизненных неурядицах, когда ее юное сердце занято собой — колотится в такт дуновениям свежего ветерка, улавливает беззаботное пение птиц и не собирается утруждать себя чьими-то переживаниями, заботой и запоздалыми раскаяниями.

Кристине на днях должно было исполниться восемнадцать. Она превратилась в красивую статную девушку Павел подумал, что, когда общаешься с ребенком по телефону, он растет быстрее. Так незаметно пролетело время. Ему захотелось сделать для нее что-то прекрасное и безрассудное. Чтобы снова почувствовать тот всплеск эмоций, окативший его с головы до ног много лет назад, на пороге собственной квартиры под детское восклицание «папа». Объятия, отгораживающие их двоих от всего вокруг, оставляющие наедине в помутневшем вокруг пространстве.

— Я хочу оставить тебе квартиру, — не отвечая на ее вопрос, неожиданно выпалил Павел, — уеду загород в Вырицу.

Наступила пауза, а затем мир взорвался.

— Папка, я тебя люблю! — неожиданно восторженно сорвалось с губ Кристины. Она чуть не уронила чайник, тут же поставив его на стол. — Ты все знаешь! Я же забыла, что ты у меня милиционер! Ты все знаешь про Костю и про меня. Посмотри, ты скоро будешь дедушкой!

Она обтянула свитером свой живот и показала едва видимую выпуклость.

— Я тебя так люблю! — продолжала она, усаживаясь к Павлу на колени и обнимая его за шею. — Мой милый папка! Ты такой хороший!

Павел почувствовал жаркие девичьи объятия. И внутри него словно приоткрылась коробочка, щелкнули замочки, и целая армада душевных слов, копимых на протяжении долгих лет, попыталась вырваться наружу.

— Милая… — только произнес он.

Но Кристина уже прижалась щекой к его щетине, и шерстяной воротник ее свитера колючими шерстинками закрыл ему рот, словно предупреждая о том, что надо молчать. Павел понял, что никогда не скажет того, что был готов произнести минуту назад. И от этой безысходности вдруг почувствовал, что на его коленях уже сидит не дочка, а молодая женщина, с крепким упругим телом, которое обнимают и любят другие мужчины, и он больше никогда не почувствует ее угловатой фигуры и не услышит щебетания детского голоска. И ей теперь совершенно ни к чему знать, что он испытывал и что хотел сказать. Теперь она сама готовится стать мамой, и лишние переживания могут только навредить. Конечно, она не будет этой страшной женщиной с тряпкой в руке, стоящей в проеме двери, ведь это его дочь!