Читать «Пятая печать. Том 2» онлайн - страница 74

Даже зима не в силах прикрыть барачное уродство белоснежной косметикой. Но зимой хотя бы исчезает зловоние помоек и сортиров вместе с изумрудными мухами, которые все лето украшают уныло-серый барачный быт. А в сортирах, заметенных сугробами, зияют зловещей чернотой пустые дверные проемы, потому что с приходом уральских морозов интерес к придворным сортирам у обитателей бараков вымерзает начисто, и наиболее предприимчивые рационально используют на дрова уже не нужные двери сортиров, резонно полагая, что едва ли найдется любитель острых ощущений, который морозной ночью проложит в сугробах тропу в сортирную темень, где в зловещем мраке из-под скрипящих, прогнивших стульчаков, готовых рухнуть, жутко торчат затвердевшие до алмазной твердости, острые сталагмиты дерьма, похожие на колья Дракулы. А от короткого летнего сортирного сезона на побеленной дощатой стенке остаются эротические рисунки и слова последнего визитера: «О, как морозно в ноябре, когда удобства во дворе!»…

По вечерам плотная тьма угрюмо густеет в окнах бараков. Электричество в бараках отключают регулярно и своевременно — с наступлением темноты. И в кромешной тьме за этими, с виду не жилыми окнами, в тесных комнатушках, одинаковых, как ячейки насекомых, булькает, варясь в своем горьком соку, густо-злобная, душно-обидная, беспросветная жизнь людей, озлобленных теснотой и нищетой. В каждой комнатушке на шестнадцати квадратных метрах — семья. А часто и две… Это определяется количеством помойных ведер у каждой двери темного, продуваемого насквозь холодного коридора, в конце которого свет виден не всегда.

А когда дневной свет просачивается и сюда, можно удивиться разнообразию дверей в коридоре. Дверь — вот лицо обитателей комнаты, эстетическое и финансовое! Во-первых, по содержанию приклеенных на дверях цветных картинок из довоенных журналов «Огонек». Во-вторых, по состоянию двери. Бывают двери оббитые хотя и драным, но войлоком. Тут живут буржуи недорезанные, скрывающие что-то от советской общественности.

На дверях, с претензией на респектабельность, бывают почтовые ящики. Тут живут люди политически зрелые, с чистыми попками, выписывающие для этого газету. В общественной уборной летом кто-то регулярно пачкал стенку. Бабы быстро вычислили, что это фифочка из шестнадцатой, потому что придя из уборной она мыла руки! Хотя и газету выписывала, шалава! Письма и повестки суют не в ящик, а в дверную щель, так надежнее.