Читать «Слава не меркнет» онлайн - страница 40
ГАРРИ ТАБАЧНИК
Харьковского авиационного института Неманом, получил в подарок и заместитель начальника ВВС.
Накануне 1 Мая вместе с главным штурманом ВВС Г. Прокофьевым Смушкевич приехал на центральный
аэродром.
— Интересно, как она в воздухе? — подходя к новой машине, проговорил Яков Владимирович. — Что, если попробовать?
— Пожалуй, лучше после парада, а то через час соберутся командиры... — предложил Гавриил
Михайлович.
— Ну ты иди, я догоню. Один кружочек только...
Смушкевич круто развернулся над лесом. Выбросил шасси и пошел на посадку. Еще не очень привычный
гул нового самолета становился ближе и ближе. И вдруг тишина... Неожиданная, непонятная, пугающая.
А через секунду ее прорезал вой санитарных машин. Они неслись туда, где дымилась груда развалин.
В палату Боткинской больницы Бася Соломоновна попала лишь в 11 часов вечера.
Машина с трудом пробиралась по запруженным гуляющими в этот предпраздничный вечер московским
улицам. Наконец она вырвалась на простор Ленинградского шоссе и через несколько минут остановилась
возле больничного подъезда. Встретивший ее профессор Фридланд ничего не сказал и только попросил:
— Пожалуйста, потише...
Узнать его было невозможно. Он лежал укутанный бинтами. Лишь пробившиеся сквозь них особенно
черные на их фоне волосы убеждали, что это [87] он. Она провела по ним рукой. От ее прикосновения он
очнулся и, с трудом поднимая опухшие веки, спросил:
— Как ты сюда попала? Иди домой... Все будет в порядке...
Врачи, осмотревшие Смушкевича сразу после того, как он был доставлен в больницу, не могли сказать
ничего определенного. Переломанные во многих местах бедра ног делали надежды на спасение
ничтожными. Но и их надо было использовать. И борьба началась...
Утром он опять пришел в сознание. Увидев стоящих у кровати начальника ВВС Локтионова, адъютанта
наркома Хмельницкого и своего испанского товарища генерала-танкиста Павлова, спросил:
— Ну как дела? Как прошел парад?
— Все в порядке, Яша, — с трудом сдерживая слезы, сказал Локтионов. — Мы ждем тебя. Ты обязан
бороться так же, как воевал. И не сдаваться... Слышишь?.. Не сдаваться. Это приказ, Яша. Боевой приказ.
— Не сдамся, — прошептал он.
Больницу осаждали летчики. Останавливали врачей, сестер. Вопрос один: «Как Батя?» — так после
Испании теперь называли Якова Владимировича.
Однако в палату никого не пускали. Там кроме врачей и сестер находилась лишь Бася Соломоновна. Но
однажды, когда она осталась одна, в палате появились двое новых врачей. Она уже привыкла к врачам и
вначале не обратила на вновь вошедших внимания. Когда же взглянула на них, то увидела знакомые лица: перед ней стояли смоленский товарищ мужа Минин и Чкалов.
— Бася Соломоновна, мы на минуточку, — прошептал Чкалов. — Только поглядим своими глазами, [88]
что жив. А то ребята думают, что их обманывают...
Пять дней шла жестокая схватка со смертью, уже, казалось, заключившей Смушкевича в свои объятия.
На шестой день смерть отступила.
— Мотор у него... — указывая на сердце и затем покачав седой головой, проговорил известный хирург
Мондрыка. — С таким можно бороться.