Читать «ОБРЫВ на краю ржаного поля ДЕТСТВА» онлайн - страница 22
Джером Дейвид Сэлинджер
Он кончил стричь ногти, встал с кровати — в одних трусах, всё такое — да ни с того ни с сего на фиг разыгрался. Подошёл, стал с наклонами в шутку бить меня по плечу.
— Завязывай, — говорю. — Куда ходили-то, раз не поехали в Новый Йорк?
— Никуда. Просто посидели в тарантасе.
Опять понарошку ударил в плечо.
—
— Эда Бэнки.
Эд Бэнки натаскивает в Пенси баскетболистов. Хренов Страдлейтер один из его любимчиков, ибо играет столба, потому Эд Бэнки всегда даёт ему тачку. Ученикам вообще-то брать тачки у препов не разрешено, но у спортсменов недоношенных собственная тусовка. В каком заведеньи ни учусь, телесно-мышечные всю дорогу вместе кучкуются.
Страдлейтер продолжал у плеча бой с тенью. В руке держал зубную щётку, потом сунул её в рот.
— А чё делали? Трахнул её в долбанной тачке Эда? — а у самого голос жутко дрожит.
— Выбирай выраженья. По сусалам получить хочешь?
— Дык
— Не твоё собачье дело, дружище.
Дальше помню как-то не очень. Вроде бы встал с кровати, якобы иду в умывалку, и тут же врезал ему со всей силы, а метил прям в зубную щётку, дабы проткнула чёртову вонючую пасть. Но промахнулся. В торец не попал. Смазал по уху и всё. Чувствительно, конечно, но не столь сильно, как хотелось. Наверно получилось бы мощнее, но бил-то правым кулаком, не до конца сжимающимся. После того случая, ну я рассказывал.
Короче, помню, уже лежу на полу, он сидит у меня на груди, рожа вся багровая. Ага — придавил грудь гнусными
— Ты к чёрту ополоумел? — повторяет, а тупая рожа всё наливается, краснеет.
— Убери сраные
Но он не отпускает. Вцепился мне в руки, держит, а я обзываю его сукиным сыном да кем попало — часов десять без остановки. Точно не помню, чего наговорил. Сказал, дескать ему кажется, якобы вправе трахать, кого захочет. Дескать ему по фигу, оставляет девчонка дамки в последнем ряду или нет, а по фигу мол потому, что тупорылый придурок. Не любит, когда его придурком называют. Все придурки просто ненавидят, коль их называют придурками.
— Заткнись сейчас же, Холден, — морда такая здоровенная, багровая, тупая. — Заткнись, понял?
— Не знаешь даже Джейн она или
—
— Убери грязные вонючие придурошные колени с груди.
— Отпущу — станешь ещё возникать?
Я даже не ответил.
Опять спрашивает:
— Холден. Отпущу — заткнёшься?
— Да.
Он встал, я тоже. Чёрт, грудь болит от его гнусных коленей.
— Грязный тупой сукин сын и подонок.
Тут он
— Холден, чёрт побери,
— И не подумаю, — я уже почти орал. — Все вы подонки одинаковые. Даже поговорить не хотите. Первый признак подонка. С ним нельзя поговорить по-челове…
Тут он со всей силы врезал и опять сбил с ног. Не помню, отключался я или нет, однако вряд ли. Ведь только в кино запросто вырубают всех направо-налево. Но из носа вовсю хлещет кровь. Смотрю вверх — прямо над головой стоит Страдлейтер. С дурацкими умывальными принадлежностями под мышкой.