Читать «Дикий барин (сборник)» онлайн - страница 145

Родители бы очень быстро поняли, что расходы на меня не так уж и велики, а эффект такой, что про расходы и вспоминать смешно.

Пирамида

За последние два дня столько совершил добра, что портрет мой на втором этаже помолодел.

Задрав голову, наблюдал зловещий символ, надавливая руками на шеи домочадцев.

– Жизнь моя начиналась, как львиный рык, – кряхтя, взбирался я на пирамиду из родственников, по команде сложившуюся у моих узорчатых туфель, – а заканчивается слабым лепетом младенца! И, главное, за что?! Эй! Не шевелиться основанию! Не копошитесь внизу: это бесполезно, а потом будет больно… Второй ярус, дави основание ногами шибче, топчи их, они не чувствуют вес и поэтому шатаются!

Подобрав полы халата, взгрустнул на высоте, присев на любопытную голову кого-то из домашних.

Чем держусь? Откуда силы? Куда выведет меня моя стремительная гоньба по замерзшей степи?

Нет опять ответа. Остается продолжать все как и раньше.

В первую очередь с домочадцами надо мне быть построже. Жена гипнотизера ведь не знает точно: бьет ее муж или нет. И вообще мало в чем уверена.

А это основа, я вам так скажу, сударики, это альфа и омега морального сожительства.

Театр

Время от времени я прикасаюсь к прекрасному – трепетно рдея, само собой, само собой. Накидываю на свои могучие плечи бухарский халат и под звуки зурны, в сопровождении крутящихся дервишей, гулямов, нукеров, скороходов и безумных толкователей снов иду в оперы, кидая в толпу засахаренные фрукты и куски вареного мяса, хлопая себя по бокам.

Первым делом, выгибая соболиную бровь, бросаю взор на присутствующих в опере дам. Задаю краткие вопросы: «Почему без спутника? Полуголая? Пожилая такая? Как зовут?»

Пока обеспамятовавших от счастья красавишен сноровисто выволакивают вон из залы, устремляюсь к оркестру, сверкая алмазной гранью монокля. Показываю первой скрипке несколько удачных пассажей из Роцатти, распихиваю вышитыми сапогами духовую группу, сажаю арфистку себе на колени (люблю толстых и смелых), звонко хохочу, закуриваю.

А тут и занавес вверх!

Занимаю три ряда партера разом – мне нужен простор, я ж сопереживаю…

Надо вам сказать, что огромное количество тонких ценителей прекрасного приходят в оперы просто потому, что им интересно: чем на сцене дело закончится?! Сюжетная линия многим интересна, либретто интригует. Поэтому к разному оперному старью у людей есть справедливые претензии.

Раньше-то, говорю, люди приезжали на определенный момент оперный, на какую-нибудь чарующую ноту, на арию, в конце концов.

Это было в прошлом, это мы отвергаем.

Теперь людям интересно, чем там, в «Травиате», завершится дело, уйдет Татьяна к Онегину от генерала или как, про Вагнера вообще молчу, там совершеннейшая интрига: кто там с рогами на башке на скалу полез, что за тетки выстроились и низко воют – много неясного и чарующе интересного. Интеллигенция, конечно, знает, наверное, но она в зале рассажена по дешевым местам, а кто туда полезет, на верхотуру, за разъяснениями?