Читать «Один счастливый случай, или Бобруйские жизнелюбы» онлайн - страница 19

Сегодня ночью тебе приснился странный сон. Ты видел, как мимо тебя огненным смерчем проносились вагон за вагоном, а в одном из них у окна стояла твоя Нелли, совсем еще молодая такая, какой ты видел ее перед самой разлукой. Она протягивала к тебе руки и что-то кричала. Что именно, ты так и не разобрал, но от этого крика ты проснулся. Было еще совсем темно. На кухне едва слышно тикали часы, в ногах у тебя теплым комком свернулась кошка, но тебе казалось, что промчавшийся во сне поезд прочертил вдоль комнаты светящуюся полоску, а когда ты закрыл глаза, полоска стала еще ярче. И тогда ты заплакал. Заплакал не потому, что встретил свою любимую во сне совсем молодой и помнящей о тебе, и не потому, что испугался этого видения, а потому, что тебе, оказывается, давно уже хотелось плакать, очень давно, может быть, с самого детства, но ты все сдерживался, сдерживался и вот не сдержался. Твоя жизнь представилась тебе похожей на пирог с начинкой, где верхняя и нижняя корочки были твои детство и старость, а начинка, то есть все, что перемолола жизнь, вся горечь и сладость, все шрамы и рубцы, все привязанности и потери, весь этот крутой фарш выветрился от долгого хранения, усох, потерял упругость, лишь две корочки – верхняя и нижняя, детство и старость – сблизились, прижались друг к другу, не давая окончательно рассыпаться и про-пасть.

Всю оставшуюся часть ночи ты думал о смерти. Из глубин памяти всплывало представление о ней такое, каким запомнилось оно с детства, когда воображаешь себя умершим вначале на постели, а потом в гробу, плывущем куда-то на вытянутых руках. А вокруг множество цветов, и голубое небо, и все празднично, красиво и совсем не страшно, потому что ты хоть и умер, но вовсе не навсегда, а как-то понарошку, или притворился таким, чтобы посмотреть только, как будут тебя жалеть и убиваться по тебе, ведь ты, оказывается, был так им всем нужен. И уже сам, жалея всех оплакивающих тебя и чувствуя, что сердце твое разрывается от любви к ним, вдруг ощущаешь накатывающую слезу. И слеза эта смывает видение похорон, потому что она живая, теплая и соленая.

А под утро тебе снова приснился вагон. Странный вагон без перегородок, отделяющих купе друг от друга. Одна большая скамья тянулась во всю его длину, и на ней вповалку лежало, не двигаясь, множество людей. А ты метался между ними и все никак не мог найти свое место. Проводница пряталась от тебя, задернув тяжелую бархатную занавеску, и когда тебе с огромным трудом удалось приоткрыть ее, перед тобой оказалась огромная женщина в черной форменной шинели, которая молча качала головой из стороны в сторону, как фарфоровая китайская болванка в твоем далеком детстве.

Вот такие сны стали сниться тебе по ночам. И ты решаешь не медлить больше, а завтра, завтра же на вокзал. Да, решаешь ты, завтра, и ни дня промедления больше.