Читать «Авиация и время 2015 №6 (150)» онлайн - страница 56

Это был период, когда мы с молодым Чехутовым летали ежедневно иногда и два раза, по числу летчиков было четыре, а нас наблюдателей два. На полете с Вяткиным я оценил и его знания, и спокойствие, что так важно во время полета. Перед позициями у нас заглохал мотор, он спустился, что-то поправил, я завел винт (ручкой магнето из кабинки), и мы полетели опять. Уже над немцами я услышал снова перебои в моторе. "Вероятно, вода попала в карбюратор, в жиглер[³³ Жиклёр.], — спокойно сказал он,— Нужно протолкнуть", — и, выключив газ, стал круто планировать, потом сразу дал полный газ, мотор заревел, и мы опять взяли высоту. Немного спустя повторилось то же самое, и, сознаюсь, мне стало жутко, я вспомнил разговоры летчиков, что мотор иногда может "не забрать", и тогда плен. Но мотор опять заработал, и мы полетели дальше. На одном из поворотов, взглянув назад, я увидел длинный след от разрывов шрапнелей за нами, но шум мотора заглушал все звуки, и разрывов не было слышно.

К разведкам мы постепенно привыкали, все казалось обычным, и мы с Ильинским решили заглянуть поглубже в тыл. Выполнив свое задание, пошли дальше и над Радымно[³⁴ Ныне город в Ярославском повяте Подкарпатского воеводства Польши.], которое нас интересовало по разговорам в штабе, вдруг как будто что-то оглушительно ухнуло правее нас, большое грязное облако бризантной гранаты висело на нашей высоте, а мы были на 2600 м. Это облако быстро отстало от нас, но близко крякнула еще одна граната и потом сразу несколько. Ильинский быстро повернул влево, но целая серия разрывов придвинулась к нам, спереди и опять справа, а вот уже и слева. Нарушая правило на полете не мешать пилоту, я крикнул: "Идите вниз, меняйте высоту". Он послушался, виражем почти на крыло мы нырнули вниз. Разрывы уже выше нас, потом несколько за хвостом, и мы уже по компасу пошли на восток домой. Позже мы узнали, что недавно "Илья Муромец" удачно бросал бомбы на Радымно, и теперь там установлена зенитная артиллерия. Под такой обстрел я больше не попадал. В "Вуазене" оказалось только несколько незначительных пробоин.

Порфирий Вяткин возле своего "Вуазена". 1915 г. 

Бывали и неудачные полеты, когда или приходилось возвращаться из-за тумана или мотора, или сокращать разведку, попав в сильную (быструю) струю ветра на высоте. Раз с Чехутовым мы заметили, что буквально стоим на месте, пришлось спуститься ниже и сократить разведку.