Читать «О новой теории искусства» онлайн - страница 5

Г. Неведомскому подобное требование кажется противоестественным. Всей своей статьей он борется против этого требования, старается доказать его несостоятельность, отнять у искусства его практическое значение для современности.

Область искусства отходит в полное владение «личности»: таково одно из условий мирного договора, который должен, по проекту г. Неведомского и его единомышленников, быть заключенным между двумя враждующими сторонами – «индивидуализмом» и «гражданственностью».

И для того, чтобы скорее склонить сторонников «гражданственности» к практической уступке, г. Неведомский старается их уверить, что, в сущности, область искусства им не нужна, так как они располагают и без нее достаточными средствами, что уступка эта для них – настоящие пустяки… дипломатический прием, которым, вообще, любят пользоваться «идеалисты», к которому прибег; напр., г. Бердяев, заявивший в своей статье «Борьба за идеализм», что часть общественного прогресса ныне уже достигнута, и потому индивидуалистическая мораль может получить право на существование.

Спешим оговориться, – мы отнюдь не думаем обвинять г. Неведомского в преднамеренной дипломатии. Г. Неведомский – дипломат поневоле: от подобной дипломатии не уберечься, если стать на точку зрения защитника специфических интересов «интеллигентного пролетариата».

Да, стать на эту точку зрения, значит стать на очень шаткую почву, значит обречь себя на разлад с самим собой – со своим рассудком, значит запутаться в лабиринте бесконечных «противоречий» и непоследовательностей, значит увидеть картину современной «громадно несущейся жизни» далеко не в надлежащем свете.

Под диктовку этой точки зрения г. Неведомский провозгласил принцип индивидуалистического искусства, – искусства, предоставляющего художнику изображать решительно «все, чем живет его дух» (т. е. дух представителя «интеллигентного пролетариата»). Но как человек, сочувствующий «гражданственности», г. Неведомский, делая уклонения в сторону от нее, должен был позаботиться об «оправдании» своего поступка. До сих пор с откровенным оправданием искусства, свободного от духа «гражданственности», выступили только сторонники известного лагеря. Но г. Неведомский ничего общего с ними иметь не желает и в то же время аргументов для «оправдания» своего термина в сокровищнице «гражданский» идей не находит.

Положение трагическое, – и г. Неведомскому приходится выпутываться из него различными «недозволенными» средствами.

То старается он импонировать на читателей «философским» определением искусства, – и не замечает, что его определение не более, как тавтология (притом уже давно известная): «индивидуалистическое искусство есть искусство, свободное от всего, что стесняет индивидуальность художника».

То, желая во что бы то ни стало уничтожить доктрину «гражданского» искусства, он, в качестве оружия против последней, выхватывая, с лихорадочной торопливостью, доказательства из области различных дисциплин, – не успел проверить этих доказательств.