Читать «Морской Ястреб. Одураченный Фортуной. Венецианская маска (сборник)» онлайн - страница 446

Улицы города, как и окружающие острова, кишели мобилизованными. Четыре тысячи человек находились в Кьодже, три далматинских полка в Маламокко и один на Чертозе, один батальон на Джудекке. Кроме того, один славянский полк располагался на Сан-Джорджо-Маджоре и один итальянский, под командованием Доменико Пиццамано, в форте Сант-Андреа. Шестнадцать рот были расквартированы на Мурано, рота хорватов под командованием полковника Раднича в Сан-Джорджо на Алге. В совокупности все эти подразделения насчитывали шестнадцать тысяч человек, не считая десяти тысяч в гарнизонах на материке. Помимо сухопутных войск, имелись также семь военно-морских дивизионов в Фузине, на острове Бурано, на канале Марани и в других местах. Тем не менее даже такие неустрашимые патриоты, как граф Пиццамано, полагали, что этих сил недостаточно для участия в наступлении.

Манин был вынужден признать – в частном разговоре и со слезами, – что был не прав, упустив удобный момент для активных действий, который существовал до сражения при Риволи. Начать же их теперь было все равно что ставить на кон последние деньги в азартной игре. Если кости лягут неудачно, Светлейшая республика распростится со своей независимостью.

После того как Австрия подвела их, Манин надеялся только на милосердие небес. По его распоряжению проводились специальные службы, возносились особые молитвы, организовывались процессии и раскрывался чудотворный лик святого Марка. Но это лишь всполошило людей и вызвало демонстрации протеста, обвинявшие синьорию в том, что меры не были приняты своевременно.

Глава 23

Гражданин Вийетар

Утром в первое воскресенье Великого поста Марк-Антуана поднял с постели посыльный, передавший повеление Лаллемана срочно явиться в посольство.

Маски и прочие фиглярские фокусы исчезли с улиц и каналов Венеции, церковные колокола призывали утихомирившихся жителей на молитву. Солнце светило ярко и настойчиво, в воздухе чувствовалось наступление весны.

Помимо Лаллемана, в его кабинете находился человек среднего роста и непонятного возраста с мертвенно-бледным, худым и морщинистым лицом, которое напоминало лисью мордочку и не соответствовало гибкой и подвижной фигуре. Его худые жилистые ноги были обтянуты лосинами и обуты в черные высокие сапоги с отворотами, демонстрировавшими желтую подкладку. Он носил длинный редингот из грубого коричневого сукна с серебряными пуговицами и очень широкими лацканами. На голове его была коричневая конусообразная шляпа с прицепленной к ней трехцветной кокардой. Оружия при нем, на первый взгляд, не было.

Лаллеман, который, казалось, был в нелучшем настроении, представил его Марк-Антуану как гражданина Вийетара, доверенное лицо генерала Бонапарта.

Маленькие, глубоко посаженные проницательные глаза Вийетара испытующе осмотрели Марк-Антуана. Коротко кивнув, он проговорил резким и скрипучим голосом:

– Я слышал о вас, гражданин Лебель. Вы уже несколько месяцев в Венеции, однако особых результатов вашей деятельности не наблюдается.

Марк-Антуан ответил с такой же резкостью: