Читать «Дорогие спутники мои» онлайн - страница 76
Дм. Хренков
Такое пристрастное отношение не могло не вызвать у поэта чувства тревоги за будущее земли. Оно назревало и вылилось потом в "Песне дальней дороги".
Наша земля кажется поэту поездом, который, не сбавляя скорости, мчится вперед, и люди должны отчетливо представлять свои место и роль в этом движении. Их главная обязанность - научиться управлять движением, во благо себе, а не во вред. Так повелевает опыт души, так требует высокое звание человека. "Мертвый камень Хиросимы" опалил наши глаза, но не лишил зрения. Все пережитое отразилось на нас.
Так поэт приходит к сознанию своей сопричастности всему происходящему в мире, своей ответственности за происходящее. Недаром самый главный герой его поэзии украшает землю, а не паразитирует на ней. Стихи Дудина зовут читателя: "будь похож на человека, посадившего Зерно!"
Эти строки будут написаны позднее, но зародились тогда, на северных реках. Во всем, что рассказано в поэме, мне слышится и ярость Володи Массальского, и радость Петра Прокофьевича Воронина, и мудрость генерала Симоняка, и доброта Семена Степановича Гейченко, и доверчивость моего внука Андрея. Перед ними мы ответственны за сегодняшний день, за завтрашний, за то, что будет еще через сто лет.
Так Дудин приходит к теме, которая станет одной из главных в его творчестве. И не только в творчестве - в каждом деле, за которое он берется.
Об этих заботах, прямо со стихами не связанных, мне хочется рассказать, ибо они - продолженье стихов.
— Знаешь, что нам следует непременно сделать? - придя к нам в издательство, неожиданно спрашивает Дудин.
Я понимаю: вопрос чисто риторический.
— Давай составим однотомник Острова?
— Но это же дело самого Мити!
— Ты что - Митю не знаешь? Писатель он - редкостный, но о себе никогда не позаботится...
Я вспоминаю Таллин 1944 года. Горят составы на товарной станции. Пламя полыхает на путях, и наша редакционная "эмка", въехавшая на станцию, того и гляди вспыхнет как спичка. Остров тащит меня к вагонам. Внимание Острова привлекает какой-то писк. Оказывается, вдоль всего вагона, под днищем его, у самых колос прибиты доски и к ним привязаны индюшки.
Остров начинает распутывать веревки.
— Что ты делаешь? Сейчас взлетим!
— Надо освободить. Это, может быть, последние несъеденные индюшки Эстонии. От них пойдет новое племя.
Наша "эмка" успела проскочить одну или две улицы, как на товарной станции бабахнул взрыв.
В этом эпизоде весь Дмитрий Остров.
И все-таки тогда разговор об однотомнике Острова показался мне несерьезным. Не знаю, сколько прошло времени, но Дудин привел ко мне Дмитрия Константиновича.
— Давай договор. Однотомник мы составили.
Я развязал тесемки папки и увидел предисловие. Оно было написано Дудиным.
Среди моих друзей нет другого, кто столь бы настойчиво продвигал чужие книги.
Как-то он положил мне на стол тоненькую папку. На ней были написаны ничего не говорящие мне имя и фамилия "Галина Гампер".
— Это нужно обязательно и немедленно издавать, - безапелляционно сказал Дудин.
