Читать «Четыре встречи» онлайн - страница 25

— Нет, Мариш, коварство, — это не про тебя, — веселился Алексей.

— А что про меня?

— Какая разница? Главное, ты рядом — смешная, милая, нежная…

Женщины любят ушами. Но странное дело, мужчины, нет, чтоб прислушаться к старой проверенной истине, упорно отстаивают право быть грубыми и безъязыкими. Алексей одаривал комплиментами щедро и проникновенно. Где разница между искренним словом и обычной галантностью Марина не понимала, и добросовестно ринулась перетряхивать свою душу. Смешная? Насколько смешной бывает глупость (есть же «абсурдный» юмор), — пожалуй. А вот остальное…

— Вы уверены? — с недоверчивостью спросила она.

— В чем?

— Что милая, нежная?

— Думаю, уверен, — с нарочитой серьезностью ответил он, с еле сдерживаемой улыбкой вглядываясь в темные внимательные глаза. — И это идет тебе больше, чем всякие строгости… «Выкаешь» вон… зачем? Чтоб опять отдалиться? От меня? От себя? — и уловив выжидательное молчание Марины, вернулся к вопросу о коварстве, — Понимаешь, человек иногда поступает так, как требует его природа, душа, жизнь, поступает, потому что поступает, потому что поступи он иначе — и это будет не он. И как узнать, когда человек поступает по случаю, а когда по природе? Вот и получается, что судить-то и нечего, и некого. — Он любовался на ее спокойные, чуть улыбающиеся губы…

— Прибываем через десять минут! Внимание пассажирам, прибываем… — голосила Инна-Нина на весь вагон.

— Марин, ты сейчас куда?

— На заводе отмечусь — и домой. А вечером в институт.

— А может — ну его… Отметимся завтра, в институте еще день пропустишь — не страшно. А сами съездим куда-нибудь… Погуляем.

Марина отрицательно помотала головой: ей этих счастливых мгновений на всю жизнь хватит, потому что много ли, мало ли, — счастье есть счастье. Стоит о нем вспомнить, и вся душа озаряется, и силы прибывают, и можно жить дальше. Такими мгновениями не рисковать — дорожить надо.

А вот Алексей от своего счастья отказываться не собирался. Не для того оно приоткрыло им двоим свои тайны, не для того обволакивала сиреневыми тенями, не для того живило розовые, на пледе, цветы, чтобы вот так, непознанным, неприкаянным изойти из его жизни.

Поезд тяжело проскрежетал, сбрасывая ход, и дернулся, уткнувшись в асфальтовую подушку вокзала. Марина рванулась к купейной двери, но Алексей придержал ее за запястье:

— Знаешь, Мариш, нам теперь никуда друг от друга не деться. Явно, тайно, каждый день, через годы, избегая и расходясь, — мы все равно будем встречаться, пересекаться, возвращаться. Это я тебе как физик говорю.

Марина выслушав, едва заметно улыбнулась, ласково погладила его челку, щетинистую щеку, и, скользнув взглядом по его губам, вылетела из купе, чуть ни бегом понеслась по перрону, то ли в метро, то ли на остановку, — лишь бы подальше от Алексея, от путаницы снов и пробуждений.