Читать «Четыре встречи» онлайн - страница 24

А там и сон отступил, и за окном, сквозь кипень летней листвы, то и дело слепяще вспыхивало солнце, но двое завороженных никак не хотели очнуться. Время истаивало в провалах меж сном и явью, и казалось, что вечность — рядом…

…ведь в его глазах — синее небо, на губах — откровение чуда, а в ладонях — притихшая юность; а в ее глазах — тихое море, на губах — легкий запах черешни, в темных прядях — вплетения солнца; а в касаниях — трепет свободы, драгоценной и жаркой как кровь…

***

Из-за двери донеслись шаги, стук, звонкое «Просыпаемся! Чай, кофе позже, кипяток в конце вагона!» Голос проводницы и стук в дверь утверждали примат материи над сознанием (и спящим, и не спящим).

— Я сейчас, только открою… — шепнул Алексей, и с сожалением оставив Марину, открыл дверь и отошел к своей полке.

Инна-Нина шумно и деловито подсела к столику, разложила папки, и покопавшись, выложила бумажки:

— Это вам. Билетики.

— А с бельем что? — торопилась потонуть в суете Марина.

— А что с бельем? Сложите аккуратненько, да и все. Голова-то как?

— Спасибо, прошла.

— Ну-ну… — понимающе подмигнула проводница. — А ты не робей, девка! Не робей! В дороге чего только не бывает! — бросила она, скрываясь в коридоре.

Марина даже из вежливости улыбки выдавить не смогла. Стыд, боль и ужас охватили ее душу: «Ну, Мрыська! Ну, скотина безмозглая! Ну щетина же… покалывала, щекоталась! Скажешь, не заметила? Права, получается, Твердушкина? И матушка права. А он… Как в глаза-то ему глядеть?!» Она забилась в самый угол полки, и спрятала лицо в ладони. Оно горело от украденных поцелуев, пусть спросонья, пусть неожиданных, заблудившихся на перекрестках сознания и подсознания, но украденных:

— Алексей, простите, я не… — заговорила, наконец, Марина, прижав руки к груди. — Вы замечательный, и жена у вас… вы бы не стали… а я… я… — осеклась она, не в силах договорить, опустив голову, и уронив руки на колени.

— Значит… я хороший, а ты коварная? — Алексей жил просто, с улыбкой, и лишнего драматизма не любил. Ну, забылась, на солнце перегрелась, с жары отсыпалась… — Коварная, потому что я женат? Или потому что ты — коварная?

— Потому что я…

— А если не так?

— А как? — не мог же Алеша на себя намекать, не мог сознательно потворствовать ее глупостям.

— Ну… допустим… Допустим, узнала ты, что была такая история: оказалась твоя подружка один на один с женатым пареньком, и нашло на них что-то…Не удержались… Да особо и не удерживались. Дело-то в дороге было, — в купе кроме них никого. И он вроде хороший, и подружка твоя… Соня, например. А не удержались… И что?

С собой Марина не церемонилась. Не надеясь достать высот человеческих, в лучшем случае оказывалась балдой, в худшем… Впрочем, каждый «худший» выявлял все новые грани ее низости. (В этот раз — то ли коварство, то ли то, за что камнями забивают.) Но судить других? Кто она? Бог? Судья всезнающий? А Соня… Как ее не любить?.. глазки живые, яркие, как вишенки, щечки румяные, кудряшки непослушные в тяжелый узел убраны… а умненькая какая! Веселая! Да кто ж не захочет такую расцеловать! От мыслей о Соне на сердце у Марины так потеплело, что даже смеяться захотелось, просто так, потому что хорошо. Губы в дурацкую улыбку растягиваться начали.