Читать «С каждым днем сильнее» онлайн - страница 14

В моем доме на самом деле чувствовалась необычная энергетика. Полагаю, что она была настолько сильна, что именно там я начала искать ее в себе самой, из-за чего развила быстрый и эффективный способ глубокого самоанализа, своего рода защиту. Именно там я начала разговаривать с Богом, прося его защитить меня, чтобы уверенно чувствовать себя в его славном и чудесном обществе, оставляя снаружи все фантасмагории. Я убеждена в том, что этот дом был построен в энергетически сильной точке. Впрочем, возможно, здесь и впрямь когда-то было кладбище, потому что женщина в черном решительно была духом какой-то умершей женщины, которая, вероятней всего, оплакивала потерянного ею ребенка.

Собственно говоря, дело было не только в Плакальщице. Если где-то около пяти вечера ты хотел пойти отдохнуть в комнате моих сестер, то внезапно чувствовал чье-то присутствие. Неизвестный укладывался на тебя сверху, и ты не мог ни пошевелиться, ни закричать, ни позвать на помощь до тех пор, пока не начинал просить помощи у Бога. Медицина описывает подобные случаи как “сонный паралич”, хотя в народе об этом говорят “меня оседлал мертвец”[прим: по русскому поверью это происходит, когда на грудь человека садится домовой, чтобы сообщить ему что-то хорошее или плохое]. Медицина говорит об этом явлении как о неспособности человека свободно двигаться в самом начале засыпания или пробуждения, когда тело человека фактически еще спит, а мозг уже бодрствует. Некоторые американские ученые отметили, что это может быть следствием сильной подверженности отдельных людей электромагнитным явлениям Земли, которые оказывают влияние на их сон. Так что вполне возможно, моя теория о том, что дом был построен в энергетически сильной точке, была не настолько абсурдна.

Как и любая девчонка, я приглашала подружек к себе домой, чтобы поиграть, предлагала им остаться на ночь, но меня всегда тревожило то, что они тоже могли бы увидеть или почувствовать эти сверхъестественные вещи. Зачастую они и на самом деле все видели или чувствовали, не говоря уж обо мне. Тогда жутко напуганные девчонки звонили своим родителям, и те в два часа ночи приходили за детьми, чтобы отвести их домой… Бедные мои подружки. Хотя я не знаю, к кому я испытывала бóльшую жалость – к ним или к маме, которой приходилось вылезать из постели в пижаме, чтобы передать до смерти испуганных, взволнованных, заплаканных девочек их родителям.

В детстве у меня было мало подруг. Я считаю, что это было связано с тем, что я жила именно в

этом доме. Мне было жалко приглашать их домой, потому что им было страшно. Когда родители приходили за ними среди ночи, я всегда оставалась одна. Мне было стыдно, грустно, и я плакала, особенно потому, что не понимала, что происходило. Пожалуй, будь подружки посильнее меня или имей они такого отца, как мой, – с его “мини-головами” в кабинете и его исследованиями, – возможно, моя жизнь сложилась бы совсем иначе.