Читать «Мадам Пикассо» онлайн - страница 29

– Я швея, а не прачка.

– Работа есть работа, – жестко отрезала актриса, тоже поддавшись влиянию паники.

Ева знала, как можно очистить костюм, поскольку мать терпеливо втолковывала ей, что сочетание пекарского порошка и французской жавелевой воды действует даже на самые деликатные ткани. При этом воспоминании к ее глазам подступили слезы, но она понимала, что заслуживает этой грусти. Чего она не заслуживала – это любви своих близких, которых она бросила без предупреждения. Возможно, когда-нибудь ей удастся загладить свою вину.

– Перед завтрашним представлением костюм будет как новый, – пообещала она, пока Мистангет прихлебывала кофе, а ее бледное лицо постепенно оживлялось.

– Ева, ты просто чудо. Жаль, что я плохо думала о тебе. Ну вот, я сказала это, – пробормотала Мистангет, и в этот момент дверь гримерной распахнулась.

Окутанная клубами сигарного дыма, группа молодых темноволосых молодых людей вошла в комнату вместе с дородным седым Жозефом Оллером, сжимавшим сигару в зубах. Хотя визит владельца заведения после представления был событием предсказуемым, сегодня вечером девушки были особенно взволнованы. Ева и Сильветта отступили назад, когда Мистангет поднялась с дивана. Длинное тяжелое кимоно волнистыми складками ниспадало вокруг нее, не скрывая волнующие изгибы ее фигуры.

– Я пригласил нескольких джентльменов, которых хотел познакомить с вами. Мистангет, позвольте представить известного поэта Гийома Аполлинера, его друга Рамона Пишо и нашу сегодняшнюю знаменитость, художника Пабло Пикассо.

Ева вздрогнула от удивления, когда увидела художника. Она стояла в задней части гримерки, и ее не было видно из-за груды костюмов, туфель и шляп. Тем не менее она затрепетала и протянула руки назад, опершись на гримерный столик. Момент был слишком неподходящим, чтобы изображать беспомощность.

Пикассо был таким же привлекательным, и в сочном желтом свете газовых ламп он казался еще более экзотичным, с большими угольно-черными глазами и загадочной полуулыбкой.

В отличие от их прошлой встречи, сегодня вечером Пикассо выглядел совершенно уверенным в себе знаменитым художником. На нем были отутюженные черные брюки, черный свитер, плотно облегавший его широкую грудь и спину, и начищенные черные туфли. Непокорная прядь волос, падавшая на лоб, была единственным фрагментом, подчеркивающим его темперамент и непредсказуемость.

– Очень приятно, мсье Пикассо, – игриво произнесла Мистангет.

Когда она протянула ему тонкую руку, широкий рукав кимоно скользнул вниз, обнажив изящное бледное предплечье. Ева не верила, что человек имеет право быть таким красивым.

– Что за ерунду вы носите? – с преувеличенным раздражением поинтересовался Оллер. – Нельзя принимать гостей в ночном халате. Мсье Пикассо, мсье Аполлинер, мсье Пишо, примите мои извинения. Очевидно, наша звезда…

– Я подгоняла для нее новый сценический костюм, – выпалила Ева, услышав свой голос как будто со стороны, как будто это говорил другой человек.

Пока Оллер хмуро смотрел на нее, в комнате повисла зловещая тишина.