Читать «Царский угодник. Распутин» онлайн - страница 50

   — Ну и что же? Пусть себе пишет, коль охота есть. Да пусть не одну, а хоть десять книг испишет, потому что бумага всё терпит. А что касаемо Илиодора, то ведь песня его спета уж, так что, что бы он ни писал аль ни хотел там писать, прошлого не вернёшь. Всё хорошо во благовремении.

Ему нравились поезда, весёлая суета вагонов, хмельная обеспокоенность пассажиров, одолеваемых истомой предстоящей дороги, — дорога всегда сулит солёный хрустящий огурчик, купленный на перроне у казанской бабы, и екатеринбургские рыжики, такие мелкие и вёрткие, что их никак нельзя насадить на вилку — ускользают, но зато лучшей закуски под холодную водку не придумаешь; радует горький угольный дымок, тянущийся из вагона-ресторана, и барабанно-дробный перестук колёс на звонких рельсах. Распутин любил дорогу, любил ездить и всегда путешествовал весело — с шумом, в больших компаниях.

На этот раз с ним ехало пятнадцать человек, сам он был шестнадцатым.

Войдя в купе, Распутин первым делом опустил стекло, с шумом втянул в ноздри воздух и азартно потёр руки:

   — Не верится, что сейчас поедем. Ох, не верится!

Высунул голову в окно, глянул в одну сторону, подмигнул толстому полицейскому, вооружённому тяжёлой саблей и пудовым револьвером, перекосившим ремень, глянул в другую сторону, улыбнулся почтовому служащему, одетому в мятый форменный пиджак с нечищенными пуговицами, пошмыгал носом и вновь потёр руки:

   — Йй-эх!

Потом Распутин отправился посмотреть, что за народ собирается в вагоне.

Публика подбиралась солидная, важная, спокойная, и это радовало Распутина. У одного купе с открытой дверью Распутин остановился: человек, одетый в холщовый костюм, с волосами, стриженными бобриком, под одёжную щётку, и спокойными глазами показался ему знакомым. Распутин покашлял в кулак и объявил с детской непосредственностью:

   — А я тебя знаю!

   — Я вас тоже!

   — По-моему, ты у меня был. Дома!

   — Никогда не был, — человек в холщовом костюме засмеялся, — тем более — дома.

   — Тогда где же мы встречались? — озадаченно спросил Распутин.

   — В канцелярии премьер-министра!

   — А-а! — воскликнул Распутин и закрыл рот, боясь сказать что-либо лишнее. — Но я там бываю редко!

   — Я тоже! — сказал человек в холщовом костюме.

   — Как? Разве ты не там служишь?

   — Нет.

   — Тогда кто же ты? Я думал, что ты чиновник, там служишь!

   — Я — журналист.

   — Из какой газеты?

   — Из газеты «День».

   — Хорошая газета, — похвалил Распутин, — настоящая! — Хотел добавить: «Меня не ругает!», но не сказал — она ведь хорошая не только поэтому, пригласил: — Заходи ко мне в купе!

   — Благодарствую! — Журналист в холщовом костюме сдержанно поклонился.

   — Ты мне нравишься! — сказал ему Распутин.

   — Ещё раз благодарствую! — Журналист поклонился вторично.

   — Я люблю журналистов! Опасный народец! — Распутин засмеялся и пощёлкал пальцами. — С таким народцем лучше не ссориться — себе дороже станет!