Читать «Цемах Атлас (ешива). Том второй» онлайн - страница 23

И перед тем как выйти, она добавила с легкомысленным смешком, что всем назло она пойдет на свидание с кавалером из компании Исроэла-Лейзера.

Не прошло и суток с тех пор, как Хайкл резко одернул парочку у ворот смолокурни, в его ушах все еще звучал окрик Махазе-Аврома: «Сын Торы совсем не отвечает!» Поэтому на сей раз он смолчал и ничего не ответил Крейндл. Отец бросил на него короткий взгляд и тихо сказал:

— Я напишу твоей матери, что нас можно поздравить. Хайкл, напишу я ей, выучился у своего нового ребе важному умению. Теперь он научился, как можно смолчать.

На обратном пути от отца Хайкл остановился на синагогальном дворе. Каждый раз, когда он проходил мимо стоявшей на холме Холодной синагоги с громоздившимися одна над другой крышами и с окнами разных форм, она казалась ему Ноевым ковчегом на горе Арарат. Но на этот раз его голова была занята другим, и ему было не до фантазий. С минуту он колебался, а потом вошел через низенькую дверь в женское отделение синагоги. Директор ешивы сидел в углу за стендером с книжкой мусара, как будто он вообще не выходил из синагоги с тех пор, как Хайкл встретил его там некоторое время назад. Его щеки еще больше ввалились, большие черные глаза сверкали, как драгоценные камни в оправе, — и ничего не видели. Виленчанин вздыхал, как старый еврей, пришедший, чтобы избавиться с помощью заговора от сглаза. Конечно, директору ешивы уже известно, что отец Герцки находится в Валкениках и собирает милостыню. В местечке поговаривают, что именно они двое, директор ешивы и он, довели этого еврея до такого состояния. Так что же ему делать, если этот еврей придет на смолокурню и устроит скандал?

— Что вам делать? — переспросил Цемах как будто со сна. — А что вы можете сделать? Ведь нельзя отрицать, что это мы вдвоем привезли сюда Герцку.

— Я ведь не хотел вмешиваться. А вы сказали, что если я вам не помогу, то не буду настоящим новогрудковцем и сам себе никогда не прощу того, что видел ближнего в беде и не помог ему. Я вас послушался. Так почему же я теперь должен страдать? — забормотал Хайкл.

Директор ешивы снова ответил ему каким-то полуобморочным голосом:

— Вы правы. То, что вы говорите, — правда. Однако теперь это уже дело конченое.

— Мой отец считает, что Вова Барбитолер разыгрывает спектакль. Прежде он для того, чтобы устраивать скандалы, пьянствовал, а теперь, чтобы скандалить, стал попрошайкой.

— Ваш отец прав, он понимает дело, — лицо директора ешивы на мгновение осветилось сонной улыбкой и сразу же погасло.

Хайкл не знал, почему директор ешивы в таком отчаянии. Но он чувствовал, что своим уходом из ешивы поспособствовал этому. Реб Цемах даже не спрашивает его, как у него идут дела с учебой у нового ребе. И он больше не говорит Хайклу ни единого дурного слова. Хайкл вышел из Холодной синагоги в еще более подавленном настроении, чем вошел в нее.