Читать «Цемах Атлас (ешива). Том второй» онлайн - страница 22

Хотя девица явно отпускала шпильки в его адрес, Хайкл все еще думал о табачнике, а не о ней.

— Не понимаю, как можно ходить по домам с протянутой рукой, чтобы скандалить.

Отец ответил ему тихо, чтобы Крейндл не услыхала:

— Эта певичка — еще та цаца! Однако, когда такой парнище, как ты, становится ремесленником и ему не надо ловить украдкой поцелуй, он ищет себе хорошую девушку, а не такую злючку… Говоришь, ты не понимаешь, как можно ходить по домам с протянутой рукой, чтобы скандалить? А реб Цемах Атлас тебя покорил не тем, что ты почувствовал, что сможешь бушевать, как он? Ты уже забыл, а табачник все еще помнит, что ты помог увезти его Герцку. Не случайно он расспрашивал меня о том, у кого ты учишься. Твой ребе — не такой человек, который захочет скандала. Ты должен ему все рассказать заранее, а когда увидишь, что пришел табачник, вы оба, ты и твой ребе, должны убежать через окно в лес.

Последние слова реб Шлойме-Мота произнес не без издевки. Хайкл рассказывал ему, что когда он видит, что в смолокурню заходят раввины и ешиботники, то говорит: «Гости идут!» И Махазе-Авром убегает через низкое окно в лес. Старый просвещенец и меламед считал, что тот, кто так избегает людей, не может быть наставником молодого парня, которому надо указать путь в жизни. Однако, для того чтобы избежать встречи с Вовой Барбитолером, это хороший выход.

Тем временем Крейндл допела еще одну песенку, в которой говорилось, что нынешним мальчишкам не следует доверять так же, как не следует доверять уличным собакам. За это время она переоделась и внезапно появилась расфуфыренная между занавесок, висевших над входом в ее альков. Она была одета в розовое платьице с отворотами и соломенную шляпку с широкими полями. На руках ее были белые перчатки, в руках — белая сумочка, а на ногах — белые туфли на таких высоких каблуках, что Крейндл едва не доставала головой низкого потолка. Реб Шлойме-Мота, сам того не желая, издевательски причмокнул губами. Фрейда, занятая чисткой картошки на кухне, тоже осталась стоять с открытым ртом: средь бела дня, когда все парни и девушки на работе и местечко пустует, так разрядиться, чтобы ходить по валкеникским пескам? Но Крейндл торопилась, словно целая толпа женихов поджидала ее. Она увидела Хайкла и остановилась якобы удивленная, делая вид, что даже не подозревала, что он в доме.

— Только посмотрите, кто тут! Где его не сеют, там он растет, и повсюду он причиняет неприятности. Исроэл-Лейзер говорит про него, что это именно он вместе со своим сумасшедшим главой ешивы заманил в Валкеники того мальчишку, который потом уехал с матерью в Аргентину, а отец мальчишки от горя сошел с ума. Теперь этот тронувшийся умом еврей явился в местечко и ходит по домам, собирая милостыню.

— Горе тебе, раз ты водишь дружбу с этим вором Исроэлом-Лейзером и с его компанией! — крикнула Фрейда, держа в одной руке кухонный нож, а в другой — недочищенную картофелину.

— А с кем же мне водить дружбу, с этим просиживателем скамеек? — поинтересовалась Крейндл, указывая на Хайкла своими белыми перчатками. — Чтоб у меня было столько счастья в этот год, насколько у рабочего паренька больше порядочности, чем у всех просиживателей скамеек вместе взятых!