Читать «Кольцо с бирюзой» онлайн - страница 57
Грейс Тиффани
— Что пообещаешь? — спросила Джессика испуганно.
— …первый платеж от того, что однажды он получит сполна, но только если женится на тебе. Ты должна будешь дать ему немного больше, чем поцелуй.
— Но только не многим больше, — предусмотрительно сказала Джессика. — Это может нарушить все мои планы. Я ведь не шлюха.
— О, — бросила Нерисса. Голос ее слегка похолодел.
— Извини меня, — быстро произнесла Джессика, касаясь руки подруги.
Нерисса улыбнулась со своей обычной теплотой.
— Пустяки. Во всяком случае, ты права. Стоит ему только попробовать наживку на вкус, и твоя форель на крючке. Играй ею. — Нерисса немного посидела молча, катая в ладонях ножку бокала. — «Моя очаровательная язычница», — так он называет тебя. Тебе нравится?
— Он будет называть меня по-другому, когда я стану христианкой.
Нерисса резко отставила бокал.
— Ну, дай Бог ему мудрости и милосердия. Сейчас он дурак, как и все они.
— Кто?
— Мужчины в этом городе.
Что-то заставило Джессику сказать, будто оправдываясь:
— Мой отец не дурак.
Нерисса проницательно взглянула на нее и кивнула.
— Нет, — согласилась она. — Он — не дурак. Так что будь осторожна.
* * *
Когда повернулся ключ в замке двери, ведущей к их комнатам наверху, Джессика спокойно сидела на скамье, читая стих из Торы, в котором обещалось, что Господь будет очищать детей Левия, как золото и серебро. Она встала и неохотно приветствовала отца, скрыв недовольную гримасу при виде его длинной бороды.
Размотав тюрбан с густых каштановых волос, Шейлок снял свой черный габардиновый плащ и положил на стол молитвенник, который по привычке носил с собой. Даже без знаков отличия, которые Венеция заставляла его демонстрировать, он все равно не был похож на других горожан, с которыми вел дела. Он выглядел даже не так, как многие евреи, большинство из которых, не считая предписанной законом одежды, стремились как можно больше походить на своих сограждан-христиан.
Но, за исключением деловых отношений, ее отец избегал общества неверных и был рад, что отличается от них.
Стол был накрыт. Явившись домой после двух, Джессика, стараясь выполнить свои обязанности, которыми пренебрегла этим утром, накрыла на стол к ужину: мясное блюдо, не испорченное сыром, к которому подала миску с луком и спаржей. Ланселот Гоббо этим утром сносно выполнил свою работу, и она была рада, что не воспользовалась его услугами, выходя за пределы гетто. Им пришлось бы больше суетиться во второй половине дня, если бы она взяла его с собой.
Отец кивнул ей, моя руки в тазике. На лестнице у него за спиной послышались голоса, и она вздохнула, узнав голос раввина Амоса Мадены, который теперь будет долго распространяться насчет Торы.
— Нас трое, — сказал отец, улыбка оживила его темнобородое лицо. — Троица.
* * *
Против своей воли Джессика была втянута в беседу с гостем отца, человеком по имени Бенджамин Ха-Леви из Амстердама. Он торговал шелком и прибыл в Венецию присмотреть за торговлей. Такой же высокий, как и Шейлок, только гораздо светлее и, что было необычно, с голубыми глазами. Он был тадеско, еврей польского происхождения, более крупный и светлый, чем любой из евреев с севера, живущих в гетто. На хорошем итальянском он обменивался с отцом мнением о ценах и объемах сделок, а раввин Мадена слушал, смеялся и говорил, что Шейлоку Бен Гоцану нужно было бы изучать с ним каббалу, потому что все их головокружительные цифры звучат более мистически, чем его собственная система цифровых символов.