Читать «Крутые горки XXI века: Постмодернизация и проблемы России» онлайн - страница 144

Во-вторых, в Европе постепенно возросло число грамотных людей. Эта перемена была связана и с урбанизацией, и с просвещением, и даже с деятельностью самой церкви, которая все больше заботилась об образовании паствы. Грамотность дала простому человеку возможность читать разнообразные книги и получать значительно более подробную информацию на религиозные и антирелигиозные темы в сравнении с информацией, которую можно было «считать» с церковной фрески. Грамотный человек стал объектом светской пропаганды — сначала просвещенческой, а затем националистической и социалистической.

В такой ситуации воздействие на человека живописи и скульптуры как массовой культуры стало быстро уменьшаться, но, соответственно, возрастала роль романа, который по-своему выражал чувства и захватывал умы широких слоев просвещенного населения XIX века.

Художники и скульпторы в этих условиях не стали менее талантливы, чем их предшественники времен ренессанса и барокко. А интерес ценителей искусства к живописи романтизма не стал меньше, чем интерес их отцов и дедов к искусству предшествующих эпох. Однако по объективным причинам значение изобразительного искусства как средства массового воздействия на умы простолюдинов постепенно сошло на нет. Мастера все чаще работали не только для храмов, но и по частным заказам ценителей, украшая дворцовые интерьеры, где их творения были доступны не массовому зрителю, не простому горожанину, за симпатии которого раньше боролись идеологи католичества и протестантизма, а лишь аристократии или буржуазии.

Художественная литература, напротив, стала идейным оружием, воздействующим сначала на сотни тысяч, а затем и на миллионы грамотных разночинцев из разных европейских стран. Фридрих Шиллер пробуждал у читателя любовь к свободе. Александр Дюма рисовал образы благородных героев, способных со шпагой в руках наказывать подлецов и спасать красавиц. Воздействие властителей дум будоражило европейцев. А по мере того как осуществлялась модернизация Латинской Америки и Азии, художественная литература превратилась в революционное оружие национально-освободительной борьбы.

Если в XV столетии поэмы представляли собой развлечение аристократии, а живопись — форму общения сильных мира сего с народной массой, то в XIX веке все поменялось. Аристократы развлекались, заказывая за большие деньги портреты у модных художников, тогда как властители дум выходили к народным массам с пронзительными романами, рассказывающими об отверженных, об униженных и оскорбленных, а также о том, что сложившееся положение дел невозможно больше терпеть.

В известном смысле элементом воздействия на массы стала музыка в форме оперы. Оперный театр сменил храм в качестве места, где регулярно собирались интеллектуалы. Творения таких композиторов, как Джузеппе Верди и особенно Рихард Вагнер, стали важнейшим способом пробуждения национального сознания в образованных элитах. Недаром известный мастер воздействия на массы Адольф Гитлер обожал продумывать тонкости оперных постановок Вагнера, уделяя особое внимание декорациям. «С Вагнером в искусстве начинается эпоха неразборчивого околдовывания масс» [Фест 1993, т. 1: 96].