Читать «Виталий Лазаренко» онлайн - страница 13

Под псевдонимом Братья Гриватто. Григорас и Виталий исполняли красивый воздушный номер доппль-трапе*, неизменно пользовавшийся большим успехом.

За годы, проведенные в цирке Котликова, Лазаренко участвовал едва ли не во всех воздушных номерах. Гимнастика нравилась ему. Зимой вот только плохо. В цирке холодюка — изо рта пар идет. Выйдешь в трико — тело все окоченеет, перестает тебе подчиняться, и дрожь мелкая бьет, словно в лихорадке. Возьмешься за железный гриф, а он как раскаленный. Раз даже кожу с ладони содрало; не работа — одна мука.

Любил Виталий участвовать в пантомимах, где надо было кого-нибудь изображать. С особым удовольствием исполнял "Садовницу", мимическую сценку на лошади. А поначалу взбунтовался: показалось постыдным надевать девчоночье платье.

— Это еще что за новости! — рявкнул Григорас, готовивший сценку.— Будешь барышня, и весь сказ!

Виталий набычился и буркнул, не поднимая головы:

— Не буду... девчонкой.

И в тот же миг получил такую затрещину, что с ног долой.

— Григорий Максимыч,— неожиданно вмешалась Каролина, возникнув, как все добрые феи, в самую нужную минуту,— давайте я с ним позанимаюсь мимикой. Пойдем, Виталик, пойдем...

Они шагали кругами за конюшней, где Виталий каждый вечер после джигитовки прогуливал солового Янычара лихой черкешенки. Добродушным тоном, даже вроде шутливо Каролина объясняла: стыдного тут ничего нету, раз он артист, тому придется играть всякие роли. Такая уж это профессия. Она же ведь тоже выходит в мужском костюме. И Григорас, когда был мальчиком, выступал в платьице. Публике больше нравится, если трудные трюки делает девочка.

*Двойная трапеция с одним общим грифом была распространена в старом цирке

Несколько дней подряд Каролина обучала "садовницу", как вскапывать воображаемой лопатой грядки, как отбрасывать землю, сама удивительно красиво проделывала все движения: сеяла семена, сажала рассаду.

На первом же выступлении, когда юная наездница, в белом фартучке поверх розового шелкового платья, с розовым пышным бантом в светлых кудряшках, выразительно исполнила на крупе бегущей по кругу лошади пантомиму, публика пришла в такой восторг, что бросала искусной "садовнице"конфеты, яблоки и без конца вызывала на поклоны.

Во второй вечер, однако, получился большущий конфуз. Румяная Гортензия, окрыленная вчерашним успехом, с таким усердием "рыла землю", что от резкого движения белокурый парик слетел на ковер... Раздался оглушительный хохот. Он все усиливался по мере того, как росло смущение незадачливого артиста, стоявшего на коне с растерянным видом и прикрывавшего свою чернявую круглую голову руками.

В сущности, это был первый взрыв смеха, незапланированно вызванный будущим знаменитым клоуном.

Пошел шестой год обучения. Виталий Лазаренко уже настоящий артист. И внешне за это время изменился. По настоянию Каролины всегда аккуратно причесан. Штиблеты хоть и с ноги хозяйских сыновей, а неизменно начищены до блеска. Его стала остро занимать собственная физиономия. Если случалось выкроить несколько свободных минут, тайком от чужих глаз подсаживался к зеркалу, смахивал с него налет пудры и с ненасытным интересом всматривался в свое отражение, то приближаясь к стеклу, то отдаляясь; сильно скосив глаза, разглядывал себя в профиль, растягивал рот, изучая щелки между зубами, пробовал оттянуть свой курносый нос книзу. Досадливо морщился: да уж, подкачал... А вообще — ничего. Симпатичный...