Читать «Детективные романы и повести» онлайн - страница 44

— Вот в этом-то и была нелепость показаний. Что Каро и Эмис часто ссорились — это верно. Что они говорили друг другу злые и жестокие слова — тоже верно. Но верно и то, что им обоим просто это нравилось. Эмис тоже любил покричать. Такая уж это была пара: они оба любили бурные сцены. Мужчины в большинстве случаев сцен не любят; но ведь Эмис был художником. Он кричал, и угрожал, и давал волю гневу. Он был из тех людей, которые из-за какой-нибудь пропавшей запонки сотрясают своим криком весь дом. Я понимаю, что это звучит странно, но и Эмис и Каролина находили такую обстановку нормальной и считали, что они живут очень дружно. Если бы меня во время следствия не отстранили, я сказала бы все это на суде. Но, — она пожала плечами, — наверное, мне бы не поверили.

— А каковы были ваши личные переживания, мисс Уоррен?

Анджела Уоррен тяжело вздохнула.

— Ошеломленность и беспомощность. Мне все это казалось каким-то чудовищным кошмаром. Каролину арестовали на третий день. Помню мое возмущение, ярость, а также мою детскую, уверенность в том, что здесь какая-то ошибка и что все скоро уладится.

Каро больше всего беспокоилась обо мне — она просила, чтобы меня держали по возможности дальше от следствия. Она поручила мисс Уиллиамс тотчас же отвезти меня к родственникам. Полиция не возражала. А затем, когда было решено, что мои показания не нужны, меня отправили в пансион за границу.

Я страшно не хотела ехать. Но мне объяснили, что Каро волнуется из-за меня, и единственное, чем я могу облегчить ее положение, — это уехать. Я уехала в Мюнхен. Решение суда было вынесено, когда я была уже за границей. Каро не хотела видеть меня. Это был первый случай, когда она не пошла навстречу.

— Она была права, мисс Уоррен. Увидеть близкого и любимого человека за решеткой — очень страшно. И для вас это могло быть неизлечимой травмой.

— Может быть, вы и правы. После приговора сестра написала мне письмо. Я его не показывала никому и никогда. Но вы его прочтите, чтобы понять, что за человек была Каролина. И можете показать его Карле.

Она встала.

— Пойдемте в мою комнату. Там есть портрет Каролины.

Опять портрет.

С художественной стороны эта работа Крэля быль посредственной, но для Пуаро это не имело значения. Он увидел тонкое, продолговатое лицо с изящной линией щеки и подбородка и милым, немного застенчивым выражением. Во всем облике — мягкость, женственность и какая-то сдержанная, скрытая красота. Ни жнз нерадостности, ни силы в нем нет. Карла, наверное, унаследовала их от отца. Ничего особенного в этом лице нет — и тем не менее Пуаро понял, почему Квентин Фогг не может его забыть.

— А теперь прочтите ее письмо, — услышал он спокойный голос Анджелы Уоррен.

Он развернул письмо и внимательно прочел то, что Каролина Крэль написала шестнадцать лет тому назад.

«Анджела, девочка моя!

Ты услышишь печальную новость, которая тебя огорчит. Но я хочу, чтобы ты знала, что все в порядке. Я никогда не лгала тебе и не лгу сейчас, когда говорю, что я совершенно спокойна и счастлива. Такого душевного покоя я не знала еще никогда. Все в порядке, дорогая, все в порядке: не жалей меня, не горюй. Живи своей жизнью и найди свое призвание — ты сумеешь, я знаю. А я иду к Эмису, я не сомневаюсь ни минуты, что мы будем вместе. Жить без него я все равно не могла бы. Исполни одну мою просьбу: постарайся быть счастливой. О себе я уже сказала — я счастлива. Долги надо платить.