Читать «Заря над степью» онлайн - страница 8

Возникшая из слова священного РАМ, Рожденная великих риши чародейством, Святая, чистая душой, Сжигающая твердь и разгоняющая мрак, Огня пресветлая царица, моя Мирандза, Чтя происхождение твое И славные твои деянья вспоминая, Вершим мы это по завету Суту Богдо И по примеру мудрой ханши Сутай! В пустынном мире благостью твоей Рожденные сыны твои, Все именитые и знатные мужи, Собрав всех подданных своих И в златотканые одежды облачившись, Тебе приносят в жертву жир и масло, Творят молитву и хвалу тебе возносят!

Со словами молитвы Джамба, одетый в шелковый дэл, от дверей трижды поклонился очагу, затем повернулся лицом к двери и отвесил еще три поклона божеству — хранителю входа.

Сидевшие в юрте со словами «гургий, гургий» передавали из рук в руки маленький хуг — имитацию настоящего. Они просили владычицу огня, чтобы она ниспослала им благополучие, чтобы стада их росли и множились. Обернутую в хадак грудину жертвенной овцы бросили в огонь, и от жира пламя вспыхнуло и загорелось еще ярче.

Торжественные слова молитвы, которая некогда была гимном воинственных феодалов, и самый обряд жертвоприношения не вязались с обстановкой закоптелой юрты простого арата, но присутствующие этого не замечали, и обряд шел своим чередом.

Мы просим, ниспошли нам в дар Собак огромных за порогом юрты, Рабов и девушек-рабынь И скакунов с востока Из земли чжурчжэней, Верблюдов из страны Черных токмаков, Сребра и злата с юга, Из Земли Дайбунхана, Могучих яков из Земли тибетской, Кольчуг блестящих из Страны железных гор — Мы просим, ниспошли нам в дар! Хурай, хурай, хурай!

Торжественно и благоговейно повторяли собравшиеся слова молитвы вслед за стариком. По кругу — по ходу солнца — шло медное блюдо с молочными кушаньями: арулом, хурутом, урумом и сыром, леденцами и урюком. Они передавали блюдо и громко выкрикивали: «Хурай, хурай!» — призывая в дом хозяина благополучие и богатство.

Мать Ширчина сидела в новом чесучовом дэле, подаренном ей Дэрэн — женой Джамбы. Обе ее дочки и сынишка, довольные, раскрасневшиеся от духоты, громко кричали: «Хурай, хурай!» А маленький Ширчин, в честь которого справлялся весь этот праздник и который с этой минуты становился продолжателем рода Джамбы, хранителем священного очага, сидел на коленях у приемной матери, ухватившись ручонками за ее дэл. Дети как ни в чем не бывало уплетали сладости, глядя на огонь.

На следующее утро мать Ширчина с тремя детьми, захватив узелки с едой, запрягла в телегу старого вола с длинными рогами, полученного в уплату за мальчика. Вол ходил раньше в караване и потому привык двигаться размеренно. Сбоку к телеге она привязала того вола, что нужно было вернуть, сзади — корову, к хвосту коровы — теленка. Так они отправились в путь.