Читать «Неприкасаемые» онлайн - страница 84

Ронан недоволен. Надо ужимать, — думает он. — Факты! Одни только факты! Не распускать же нюни перед этой милой женщиной. Да и потом, я ведь знаю, почему он донес на меня. Для очистки совести. Чтобы иметь возможность сказать: «Я перестаю быть священником. Это мое право. Но я остаюсь честным гражданином. Преступление должно быть наказано».

Ронан встает, идет за пистолетом, кладет его перед собой. Гладит кончиками пальцев. Последний друг! Письмо уже сейчас выглядит слишком длинным. А самое трудное еще впереди.

Итак, меня арестовали, — пишет он. — А моя невеста покончила с собой.

Продолжать Ронан не может. Рука выводит все более неразборчивые буквы. Он отодвигает письмо и делает круг по комнате, пытаясь успокоиться. Он растирает пальцы, сжимает их, разжимает, возвращается на место, но каждое слово теперь причиняет ему нестерпимую боль. Зачеркнув последнюю фразу, он тщательно выписывает ее снова:

Моя невеста покончила с собой. Она была беременна. И не могла вынести позора — не смогла стать женой человека, получившего срок.

Ронан опускает перо, скрещивает на груди руки.

«Так ведь, Катрин, да? — думает он. — Я не ошибаюсь? Ты не захотела бороться. Ты была еще совсем девочкой!» Большими пальцами он надавливает на глаза, но слез опять нет. Как всегда, они лишь накипают и жгут его изнутри.

«Тем хуже, — думает он. — Пусть так и останется. Как есть. Плевать мне, если вышло хреново. Главное я ей рассказал. Еще одна фраза — и конец».

Это письмо принесет Вам страдание, но поверьте, я выстрадал больше. Из-за него!

Ронан подписывается. Через три дня он отправит письмо. И если у этой Элен в жилах течет кровь, а не вода; результат не замедлит сказаться. Внезапно Ронан чувствует себя вконец опустошенным. Он тщательно запечатывает конверт; смотрит на него и на лежащий рядом пистолет, прячет пистолет в ящик. Разумеется, ему следовало бы поточнее объяснить свое поведение, признаться, что это он автор анонимных писем. И потом, слишком коротко, а главное, неверно он написал о Катрин — всего несколько сухих слов. Катрин убила себя, уж конечно, не из трусости; не побоялась же она пойти против семьи, когда об их романе стало известно. Ронан не склонился перед Адмиралом. Она же, со своей стороны, не упускала возможности бросить вызов отцу. О моя Катрин! Мы, видимо, были истинными детьми шестьдесят восьмого года. А вокруг нас — одно лицемерие!