Читать «Семейные трагедии Романовых. Трудный выбор» онлайн - страница 174
Людмила Борисовна Сукина
Следует обратить внимание на то, что это стихотворение написано придворным поэтом, прославлявшим в своих одах «несравненную Фелицу» – императрицу Екатерину II. Но император Павел здесь ни разу даже не упоминается. Напротив, «царям» брошен скрытый упрек в том, что умерший полководец «изнурял» себя ради их славы и величия.
Со смертью Суворова империя лишилась своего героического лица. Павла I никто не видел в роли нового героя и вождя на полях предстоящих браней в новых сражениях, а ведь запах пушечного дыма уже вновь витал над полями Европы. Семья Романовых опять теряла авторитет в глазах своих подданных, надо было решаться, говоря современным политическим языком, на смену лидера династии.
Некоторые мемуаристы намекают, что цели последнего заговора против Павла определились уже к весне 1800 года. Его основные «идеологи», Пален, Панин и Рибас, сходились во мнении о необходимости устранения императора. Четыре года спустя Пален в разговоре с графом Ланжероном так охарактеризует свои мысли и обстановку того времени:
Панин был в своих устремлениях менее кровожаден. Он полагал, что взятый под стражу император сам может подписать манифест об отречении или документ о регентстве великого князя Александра, который станет управлять страной по причине якобы плохого состояния здоровья своего отца.
Пален и Панин были умными и опытными политиками и о своих противоречиях и дискуссиях ничего не сообщали остальным участникам заговора. Для обоих главным было отстранение Павла от власти и ограничение самодержавия с помощью конституции, которую, как они надеялись, Александр подпишет в первые же минуты после переворота. А уж каким способом удастся достичь этих важнейших целей – дело десятое.
Еще одной задачей, стоявшей перед руководителями заговора, было убедить воспитанного на европейских идеях справедливости и порядка наследника престола, что практика отстранения правящего императора существует и в других цивилизованных государствах. Фрейлина Головина в своих записках сообщает, что Пален якобы пообещал Александру выяснить у иностранных послов, как отречения государей проводятся в их странах, и что такие беседы с посланниками даже состоялись. Сейчас трудно судить, могли ли пойти Пален и Панин на столь рискованные в плане утечки информации консультации с иностранцами или это были лишь разговоры для успокоения совести Александра и его супруги, великой княгини Елизаветы. Но, будто бы, убедившись, что процедура отречения императора законна, наследник дал Н. П. Панину честное слово, что при вступлении на престол наряду с традиционным для русского царя манифестом о принятии власти подпишет и написанный им текст конституции.