Читать «Подвиг Севастополя 1942. Готенланд» онлайн - страница 191

Мои размышления прервал знакомый голос.

– Добрый день, друзья мои!

Я вскинул голову. Возле стола, деликатно поддерживая под локоть уже виденное мною белокурое чудо, стоял оберштурмфюрер Лист. Мы трое поднялись и поклонились, Грубер даже поцеловал даме руку. Я тоже изобразил движение в указанном направлении, но остался на месте, смущенный обращенным на меня странным взглядом оберштурмфюрера. Ужин мы продолжили впятером, благо наш стол был достаточного велик.

Во время завязавшейся между интендантом, пропагандистом и сотрудником службы безопасности беседы – они говорили о наших потенциальных союзниках в России – я предпочитал отмалчиваться. Лишь изредка подливал даме Листа вина, и она, мало интересуясь мужским разговором, награждала меня улыбкой, являя городу и миру все тридцать два еще не тронутых временем и кариесом зуба. Похоже, не будь рядом с нею Листа (или не будь тот столь важной и опасной персоной), она бы явила мне и кое-что другое. Склонность русских женщин к выходцам с жаркого юга представлялась мне очевидной – равно как и факт, что не каждая из них отличалась Валиной разборчивостью и тонким пониманием людей. Признаюсь, я понемногу стал надеяться, что вскоре почувствую на своей ноге прикосновение лакированной туфельки. Вовсе не потому, что этого хотел, но чисто из спортивного интереса – чтоб хоть самую малость насолить надоедливому эсэсовцу. Он, конечно, не сделал мне ничего плохого, но такова сила наших предубеждений. Тем более что роскошный бюст таврической Венеры заслуживал внимания подлинного ценителя – на коего Лист походил гораздо в меньшей степени, чем я.

Мои грезы, как водится, были оборваны Грубером. Обращаясь сразу ко всем – а меня, чтобы я не отвлекался, так вообще легонько дернув за рукав, – доктор заявил, вероятно развивая затронутую прежде тему:

– А теперь, господа, посмотрите на этого кельнера. Вот кто действительно хочет, чтобы мы оставались тут вечно.

Я посмотрел. Кельнер не представлял собой ничего примечательного. Я еще раньше обратил внимание на его неюный возраст, на профессиональную сноровку, но не придал тому никакого значения – профессионалы встречаются в каждом деле, что же тут такого особенного? И хотя у меня не было особых сомнений относительно желания официанта оставаться под немцами – как, впрочем, и относительно его возможного нежелания, – я спросил:

– Почему? Он чем-то принципиально отличается от прочих русских?

Грубер явно ожидал подобного вопроса и, обтерев салфеткой губы, с довольным видом приступил к объяснению, предназначенному как для меня, так и для оберштурмфюрера Листа.

– Безусловно отличается. Дело в том, что всё, происходящее сейчас с его страной, не является для него катастрофой.