Читать «Избранные поэмы и стихотворения» онлайн - страница 13

73

Здесь важного не встретишь рыболова,

Который удит славу с юных дней,

Поймает похвалы скупое слово

И вновь удить кидается скорей.

Все тускло в нем, все с голоса чужого.

Домашний лев! Юпитер пескарей!

Среди ученых дам себя нашедший

Пророк юнцов, короче — сумасшедший.

74

Меж синих фурий он синее всех,

Он среди них в арбитрах вкуса ходит,

Хулой он злит, надменный пустобрех,

Но похвалой он из себя выводит.

Живьем глотает жалкий свой успех,

Со всех языков мира переводит,

Хоть понимать их не сподобил бог,

Посредствен так, что лучше был бы плох

75

Когда писатель — только лишь писатель,

Сухарь чернильный, право, он смешон.

Чванлив, ревнив, завистлив — о, создатель!

Последнего хлыща ничтожней он!

Что делать с этой тварью, мой читатель?

Надуть мехами, чтобы лопнул он!

Исчерканный клочок бумаги писчей,

Ночной огарок — вот кто этот нищий!

76

Конечно, есть и те, кто рождены

Для шума жизни, для большой арены,

Есть Мур, и Скотт, и Роджерс — им нужны

Не только их чернильница и стены.

Но эти — «мощной матери сыны»,

Что не годятся даже в джентльмены,

Им лишь бы чайный стол, их место там,

В парламенте литературных дам.

77

О бедные турчанки! Ваша вера

Столь мудрых не впускает к вам персон.

Такой бы напугал вас, как холера,

Как с минарета колокольный звон.

А не послать ли к вам миссионера

(То шаг на пользу, если не в урон!),

Писателя, что вас научит с богом

Вести беседу христианским слогом.

78

Не ходит метафизик к вам вещать

Иль химик — демонстрировать вам газы,

Не пичкает вас бреднями печать,

Не стряпает о мертвецах рассказы,

Чтобы живых намеками смущать;

Не водят вас на выставки, показы

Или на крышу — мерить небосклон.

Тут, слава богу, нет ученых жен!

79

Вы спросите, зачем же «слава богу» —

Вопрос интимный, посему молчу.

Но, обратившись к будничному слогу,

Биографам резон мой сообщу.

Я стал ведь юмористом понемногу —

Чем старше, тем охотнее шучу.

Но что ж, — смеяться лучше, чем браниться,

Хоть после смеха в душу скорбь теснится.

80

О детство! Радость! Молоко! Вода!

Счастливых дней счастливый преизбыток!

Иль человек забыл вас навсегда

В ужасный век разбоя, казней, пыток?

Нет, пусть ушло былое без следа,

Люблю и славлю дивный тот напиток!

О царство леденцов! Как буду рад

Шампанским твой отпраздновать возврат!

81

Наш турок, глаз с Лауры не спуская,

Глядел, как самый христианский фат:

Мол, будьте благодарны, дорогая,

Коль с вами познакомиться хотят!

И, спору нет, сдалась бы уж другая,

Ведь их всегда волнует дерзкий взгляд.

Но не Лауру, женщину с закалкой,

Мог взять нахальством чужестранец жалкий

82

Меж тем восток светлеть уж начинал.

Совет мой дамам, всем без исключенья:

Как ни был весел и приятен бал,

Но от бесед, от танцев, угощенья

Чуть свет бегите, покидайте зал,

И сохрани вас бог от искушенья

Остаться — солнце всходит, и сейчас

Увидят все, как бледность портит вас!

83

И сам когда-то с пира или бала

Не уходил я, каюсь, до конца.

Прекрасных женщин видел я немало

И дев, пленявших юностью сердца,

Следил, — о, время! — кто из них блистала

И после ночи свежестью лица.

Но лишь одна, взлетев с последним танцем,

Одна могла смутить восток румянцем.

84