Читать «Избранные поэмы и стихотворения» онлайн - страница 15

Вернуться под родимый небосклон.

В чужих краях наскучило скитанье,

Он был там одинок, как Робинзон.

И, торопя с отчизною свиданье,

Облюбовал испанский парус он,

Что плыл на Корфу. То была полакка, —

Шесть человек и добрый груз tobacco.

96

С мешком монет, — где он набрать их мог! —

Рискуя жизнью, он взошел на судно.

Он говорит, что бог ему помог.

Конечно, мне поверить в это трудно,

Но хорошо, я соглашусь, что бог,

Об этом спорить, право, безрассудно.

Три дня держал их штиль у мыса Бон,

Но все же в срок доплыл до Корфу он.

97

Сойдя, купцом турецким он назвался,

Торгующим — а чем, забыл я сам,

И на другое судно перебрался,

Сумев мешок свой погрузить и там.

Не понимаю, как он жив остался,

Но факт таков: отплыл к родным краям

И получил в Венеции обратно

И дом, и веру, и жену, понятно.

98

Приняв жену, вторично окрещен

(Конечно, сделав церкви подношенье),

День проходил в костюме графа он,

Языческое скинув облаченье.

Друзья к нему сошлись со всех сторон,

Узнав, что он не скуп на угощенье,

Что помнит он историй всяких тьму

(Вопрос, конечно, верить ли ему).

99

И в чем бедняге юность отказала,

Все получил он в зрелые года.

С женой, по слухам, ссорился немало,

Но графу стал он другом навсегда.

Листок дописан, и рука устала.

Пора кончать. Вы скажете: о да!

Давно пора, рассказ и так уж длинен.

Я знаю сам, но я ли в том повинен!

6 сентября — 12 октября 1816

СТИХОТВОРЕНИЯ

Прощание с Ньюстедским аббатством

Перевод Г. Усовой

Зачем воздвигаешь ты чертог, сын

крылатых дней? Сегодня ты глядишь

со своей башни; но пройдет немного

лет — налетит ветер пустыни и завоет

в твоем опустелом дворе.

Оссиан

Свищут ветры, Ньюстед, над твоею громадой,

Дом отцов, твои окна черны и пусты.

Вместо розы репейник растет за оградой,

И татарник густой заглушает цветы.

Не воскреснуть суровым и гордым баронам,

Что водили вассалов в кровавый поход,

Только ветер порывистый с лязгом и звоном

Старый щит о тяжелые панцири бьет.

Старый Роберт на арфе своей исступленно

Не взгремит, вдохновляя вождя своего,

Сэр Джон Хористон спит возле стен Аскалона,

И недвижна рука менестреля его.

При Креси Поль и Хьюберт в кровавой долине

За отчизну и Эдварда[286] пали в бою;

Предки славные! Англия помнит поныне

Вашу гибель, ваш подвиг и славу свою!

Под знаменами Руперта храбрые братья

Землю Марстона полили кровью своей

И посмертно скрепили кровавой печатью

Верность роду несчастных своих королей.

Тени храбрых! Настала минута прощанья,

Ваш потомок уйдет из родного гнезда.

Только память о вас унесет он в скитанья,

Чтоб отважным, как вы, оставаться всегда.

И хотя его взор затуманен слезами,

Эти слезы невольные вызвал не страх:

Он уедет, чтоб славой соперничать с вами,

И о вас не забудет в далеких краях.

Ваша слава незыблема. Спите спокойно:

Ваш потомок клянется ее не ронять.

Хочет жить он, как вы, и погибнуть достойно,

И свой прах с вашим доблестным прахом смешать.

1803

Подражание Катуллу

(Елене)

Перевод А. Блока

О, только б огонь этих глаз целовать

Я тысячи раз не устал бы желать.

Всегда погружать мои губы в их свет —

В одном поцелуе прошло бы сто лет.

Но разве душа утомится, любя.