Читать «Поўны збор твораў у чатырнаццаці тамах. Том 9» онлайн - страница 409

— Держите!

— Вот спасибо, — говорит Ананьев, разрывая бинт. Вдвоем, они начинают обматывать бинтом ногу, и Зина не выдерживает.

— Ну кто же так перевязывает! Разве так на колене удержится. А ну дайте сюда!

Она сама принимается за перевязку, и Ананьев улыбается.

— Вот это дело! А то гляжу, такая злая!

— Я не злая.

— Правильно! Зачем быть злой? Женщина злая — некрасивая.

— Ну и пусть. Как же не злиться — куда вы меня завезли?

— А ничего. С нами не пропадешь! Доставим в найлучшем виде. Или в медсанбате миленок ждет?

— Начальник ждет. Подполковник медслужбы Бурмакова.

— Ну, Бурмакова пусть подождет. Готово? — говорит Ананьев. — Вот и хорошо. Теперь заживет, как на собаке».

Стар. 327. Ананьева пыталась поддержать Зина, но он отстранил ее. — Папраўлена: «Ананьева пытался поддержать разведчик, но он отстранил его».

Стар. 329. — Ух, ты! Вот это красотка! Глянь-ка, Зина! В штанах! — Закрэслена, унізе напісана: «— Ну и что ж! Подумаешь!».

Стар. 329. У камина, развешивая мокрые бинты, неприязненно покосилась на Ирму Зина. — Закрэслена алоўкам.

Стар. 331. — Боже мой! Боже мой! — приговаривала Зина. — У гэтай рэдакцыі: «— Боже мой! Боже мой! Мир! — приговаривала, не веря своим словам, Зина», але закрэслена, побач напісана: «— Товарищ майор, неужели все, мир?».

Стар. 331. Гитлер капут, понимаешь? — Папраўлена: «Война капут».

Стар. 331. — Нет, нет, так надо! — говорит Ирма и, собрав хлеб, складывает его в серебряную хлебницу. — Далей ідзе машынапісная ўклейка:

«— Гляди, как у них принято. Как в санатории: каждый бери, сколько хочешь, — смеется Ананьев.

Зина бросает быстрый взгляд на Ирму, потом на майора, и перекладывает хлеб по-своему — каждому на тарелку.

— По-нашему будет!

— Найн, найн! — говорит Ирма, но, встретив твердый взгляд Зины, умолкает.

— Правильно, Зина! — одобряет Ананьев. — Праздник наш и наши порядки. Нечего там…»

Стар. 332. Зина, а ну! — Выкраслена.

Стар. 332. …и Зина с гордостью ставит… — Папраўлена: «и с гордым видом ставит».

Стар. 333. — А теперь… […]

— Не тебе одной подфартило. Победа! — говорит Ананьев и поднимает бокал. — А ну, еще раз за Победу! — Гэты фрагмент адсутнічае, зроблена машынапісная ўклейка:

«— Ну вот, Зинка-старшинка! А ты не хотела с нами. Так бы и победу проворонила! А то вот видишь? Хорошо здесь?

— Хорошо, — улыбнувшись, говорит Зина. — Ваше здоровье.

— Э, нет, не так. Давай чокнемся.

Они со значением чокаются. Потом майор поворачивается к Ирме и тоже церемонно чокается. Их взгляды встречаются, Ирма кокетливо улыбается майору, и Зина отставляет рюмку. Ананьев свою выпивает почти до дна.

— Вот это дело!

— Берет как надо! Не то что эта мозольная жидкость, — говорит разведчик.

— Первый сорт спиртик. Что морщишься, Кисляков? Дерет?

— Дерет! — улыбается Кисляков.

— Зина, а ты что же не выпила?

— Я не буду, — холодно говорит Зина.

— Чудачка! Чего это ты? Чокнулась, а не пьешь?

— Вон с ней пейте. Раз чокаетесь.

— Ах, ах! Приревновала? Уже! Русская к немке приревновала? Вот здорово!

— А вот и нет! — вспыхнув, вскакивает Зина, но майор шутливо хватает ее за руки.