Читать «Данайцы» онлайн - страница 88

Среди чертежей и смет, которые она все чаще забывает прятать от меня, однажды я с удивлением обнаружил стихотворение. Это был черновик, но легко читаемый – у жены вообще прекрасный почерк, – а еще удивительней вышло то, что с обратной стороны листок оказался той самой запиской, которой она сообщала мне, что поехала в город и будет после обеда. Стихотворение это я прочел раз пять подряд, не меньше. В нем нашли отражение действительные события, многое было без труда узнаваемо, но как-то все это было не то. Во всяком случае, для меня. Признать себя тут действующим лицом мне было так же непросто, как, например, разглядеть свои ненаглядные черты на рентгеновском снимке черепа. Одно четверостишие было густо замарано, и мне стоило труда разобрать его:

И кто спасает, и кто тонет?И нужно ли вообще спасатьТого, кто утвержден на тронеИ утвержден на троне спать?

Что отсюда выглядывают, опять же, мои уши, пускай и уложенные в рифму (спать – спасать), я понял сразу, однако суть повторяющегося пассажа: «утвержден на троне» – до сих пор ускользает от меня. Скорей всего, смысл куска не вполне открылся и самой Юлии, оттого она и вымарала его. Дыма без огня, однако, не бывает, и уголёк из этого затушенного чернилами костра выстрелил в другом четверостишии, вставшем на место отвергнутого: «И что, когда нас будет трое…» (Тут, впрочем, тоже не обошлось без вариантов, в зачеркнутой строке значилось: «И что, когда мы будем в Трое…») Стихотворение это я запомнил и, бывает, повторяю что-нибудь из него:

Я помню черный дом и осеньВ пустом пространстве октября,Сквозную анфиладу сосенИ плоскость моря, и тебя.Нам не хватает акварели,И мы, как есть, без выходных,Бросаем на торшон неделиИ морем разбавляем их.Мы так забывчивы, что грубы,Что целимся подчас углемДруг в друга, но чернеют губыИ от угля чернеет дом.Мы как несбыточные сказки —Морали чертим в две руки,Мы не хотим, но ждем развязкиИ жжем мосты – черновики.Мы как нехитрые сюжеты —Предпочитаем тишину,И в окна смотрим – мы ли это?И наш ли дом идет ко дну?Кому, застрявшему на троне,Мы видимы из этой тьмы?И что, когда нас будет трое —Останемся все те же мы?И – просыпаем, как рисуем,Мы утра солнечный дебют,И правду жизни, как у тюрем,У окон наших насмерть бьют.