Читать «Быть Сергеем Довлатовым. Трагедия веселого человека» онлайн - страница 273
Елена Клепикова
– Миллионов двадцать, наверное, – неуверенно говорю я.
– А сколько еще от смешанных браков. Половинки, четвертинки и прочие. Опять-таки породнившиеся – туда же. Помнишь, что твой Мандельштам говорил? Еврейская кровь – как уксус: достаточно одной капли.
– Гитлер считал евреем даже квартерона. По Гитлеру, еврейская примесь вчетверо сильней арийской?
– Четыре ноль в вашу пользу! – подает голос Тата.
– Нет, ты представь себе, если бы не Гитлер, в мире сейчас было бы семьдесят миллионов евреев! Страшно подумать, когда ими и так все схвачено.
Сюда бы Довлатова – тут уж он Стасу точно вдарил бы и раскроил его черепушку, силы Сереже было не занимать! И на этот раз я бы его не удерживал. Любой суд его бы оправдал! Нет, почему Сережа мертв, а Стас все еще отсвечивает, хоть и старше на три года?
В этот момент Стас мне глубоко отвратителен. Даже Тата растерялась.
– Он пьян, – говорит она.
– Что у трезвого на уме….
– Ну и что, что пьян, – кричит Стас и машет недопитой бутылкой над головой. – Гитлер свою миссию выполнил, хотя и недовыполнил: изменил мир бесповоротно и навсегда.
– Ты уверен, что к лучшему? Дело не в количестве, а в качестве. Не только демографический, но и культурный пейзаж мира был бы иным. Сама цивилизация была бы другой.
– А знаешь, что сказал Гитлер перед тем, как пустить себе пулю в рот? «Человечество навсегда будет благодарно мне за уничтожение иудейского племени». Так и есть – он сделал эту черную работу за поляков, за литовцев, за украинцев, да хоть за французов. Они это сами признают. Им бы не выдержать конкуренции с евреями.
– Американы и бритты выдерживают…
– Ты думаешь? Сомневаюсь.
– Так не уничтожил же, – возвращает нас к нашему спору Тата.
– Недоуничтожил, – поправляет ее Стас. – У вас слишком живучий ген.
– А как их всех уничтожить? – спрашивает Тата. – Гитлер что, не знал про Америку?
– Он надеялся на американских немцев. Пятая колонна. Гитлер был идеалист, мечтатель, вегетарианец. При виде крови падал в обморок.
– Хорош вегетарианец! Двенадцать миллионов убитых: половина – евреи, другая – христиане.
– Вот! Сам признаешь, Гитлер – это не только холокост. Вторую мировую нельзя сводить к одному холокосту.
– Знаешь, что про вас говорил Тойнби? – продолжает Стас. – Вы – «историческая окаменелость». Тебя взять. Ты мне по плечо. А руки-ноги – таких крошечных не встречал ни у кого.
– Коли не встречал, то делай вывод: не все евреи такие деграданты, как я.
– Ручки-ножки – какие миленькие, – наваливается на меня мощная Тата, я возбуждаюсь и задыхаюсь в ее объятиях. Почему я клеюсь к ней, имея жену, которую дико ревную? Где ее носит!
– Настохренело про евреев, – распаляется Тата.
– Вот именно: евреи – стоячее болото. Можно увязнуть, – говорит Стас.
– Стоячее… – мечтательно повторяет Тата и начинает расстегивать мне ширинку.
– Цыц, малявка! А у меня не помню, когда стоял. Не на кого.
– А на меня! – удивляется Тата. – Я же папина дочка. Пусть кровосмешение. Помнишь, как всю меня мыл в детстве, а потом испугался. Смотри, отдамся еврею.