Читать «Записки купчинского гопника» онлайн - страница 35

– Не сможешь ты его завести, – мрачно констатирует Толик.

Он, разумеется, прав. Мотор, конечно же, не заводится. Видимо, наступила полночь, и мопед, как положено, превратился в тыкву.

– Смогу! – кричит раздухарившийся Аркаша. – Я все могу! Хотите, сяду и насру посреди дороги?

Мы равнодушно пожимаем плечами. Хочет – пусть насрет. Даже забавно.

Аркаша садится на дорогу, спускает штаны и начинает гадить. Серьезно и сосредоточенно.

Вдруг вдали слышится гул. Аркаша оглядывается и видит, что на него едет машина.

Он пытается, так сказать, закончить с испражнением и надеть штаны. Но, как известно, это дело легче начать, чем закончить.

Машина останавливается, и в свете фар блестит белоснежная Аркашина жопа.

Через некоторое время из машины выходит пианистка. Как потом выяснилось, она эту машину на шоссе поймала и попросила подвезти.

Пианистку просто узнать нельзя. Глаза выпучены. Губешки дрожат. Хочет чего-то сказать, да не может – задыхается от гнева и ненависти.

– Это… это я от любви, – крикнул Аркаша.

Пианистка любовный порыв не оценила. Ушла и даже не улыбнулась. Аркаша неделю ходил к ней в гости, но она не принимала. Любовь всей жизни увяла, не успев расцвести.

– Он же хороший, просто выпил лишнего, – сказали мы пианистке при встрече. По сути, мы всего лишь повторили слова, которые она сама когда-то говорила.

– Нет, – ответила пианистка. – Теперь я знаю, какой он на самом деле. На дороге он, можно сказать, показал свою сущность.

– Он жопу показал, а не сущность, – заметил Толик.

– Он показал сущность, – сказал я. – Просто она предстала нам в виде жопы.

Пианистка ничего не сказала и ушла играть то ли Шопена, то ли Бетховена то ли на пианино, то ли на фортепьяно – я не разбираюсь.

Глава пятая

Карьеры и карьера

Мы погрузились в машину. Оператор с камерой сел на первое сидение, а я с Жорой и Аней сзади.

– Здесь карьеры чудные, – сказал шофер. – Я там недавно купался.

– Там как раз недавно холерную палочку обнаружили.

– То-то, я смотрю, у меня живот болит.

– Ты сходи на карьеры покакай. Там кустики есть, – посоветовал Жора, а оператор, вспомнив мой рассказ, вставил:

– Только не на шоссе.

Все посмеялись непритязательным шуткам.

– А я бы не бросила парня только за то, что он… ну… покакал на шоссе, – сказала Аня, традиционно покраснев.

– Парню просто не повезло, – согласился оператор.

– Что есть повезло, а что есть не повезло? – задумчиво спросил я.

Когда в детстве я занимался фехтованием, у нас один деятель колол шпагой в мишень. Излишне надавил – шпага переломилась и воткнулась ему наконечником прямо в лоб. Постояла с полминуты и упала. Повезло ему или нет?

– Конечно, повезло, – сказала Аня. – Шпага могла бы воткнуться в глаз.

– Тогда другой пример. Из той же области. Другой деятель фехтовал без бандажа. Знаете, что такое бандаж?

Все знали, что бандаж – это такая штука, которую надевают на яйца.

Плохому фехтовальщику, как и плохому танцору, яйца мешают. А яйца в бандаже мешают даже хорошему фехтовальщику. Уверен, что храбрый гасконец д’Артаньян фехтовал без бандажа. Вот и наш деятель – без бандажа.