Читать «Нарушенный завет» онлайн - страница 126

У неё был совершенно расстроенный вид.

Я больше всего опасалась, что так оно и будет! — сказала она и, присев против Усимацу, рассказала ему о событиях вчерашнего вечера. Оказалось, что Осио, сказав, что она идёт на почту, ушла из храма и не вернулась. Оставленное на комоде письмо было адресовано окусаме. Оно было написано искренне и чистосердечно. Кое-где даже буквы расплылись от слёз. Осио писала, что во всех неприятностях повинна она одна, что она не знает, как вымолить прощение у своих приёмных родителей. Она слышала, что окусама решила развестись… пожалуйста, пусть она оставит эту мысль. Осио никогда в жизни не забудет милостей, которые ей оказывали с тринадцати лет до этого дня. Как ей хотелось бы всегда быть при окусаме на положении дочери и звать её матерью. Но такова уж её судьба… простите… «Матушке от Осио», — так заканчивалось письмо.

— Да… — сказала окусама, утирая рукавом глаза. — Молода она, как бы чего не сотворила… вчера я всю ночь не могла заснуть. Сегодня рано утром послала узнать, не вернулась ли она к отцу. — Окусама помолчала, а потом добавила: — Сестра из Нагано приехала. А тут вот что случилось! Сказать не могу, как она поражена! — Окусама зарыдала от жалости к несчастной девушке.

Бедняжка, каково ей было покинуть дом, с которым она сроднилась, оставить своих приёмных родителей и по снегу, в холод, бежать неведомо куда! Слушая окусаму, Усимацу представлял себе горе и страдания Осио, решившейся на побег из храма.

— Да… теперь настоятель, наверно, опомнился, — пробормотала окусама и, повторяя про себя: «Наму амида Буцу», вышла.

Некоторое время Усимацу неподвижно стоял, прислонившись к стене. Жалость и сострадание рисовали ему живую картину происшедшего. Вот перед ним Осио: вот она торопливо выходит за ворота храма, поминутно оглядываясь назад. Вот её опустившийся отец, который только и способен спать, пить да удить рыбу, куча плачущих и ссорящихся детей, мачеха… Если Осио вернётся к ним в дом, что с ней станет? И вдруг снова, как накануне, у него мелькает в голове: «А что, если Осио этого не переживёт?» — И сердце у него сжимается от ужаса.

Внезапно Усимацу отошёл от стены. Надев шляпу, он спустился с лестницы, прошёл коридор и с озабоченным видом вышел за ворота Рэнгэдзи.

«Куда же я, собственно, собрался идти?» — спросил себя Усимацу, когда заметил, что прошёл уже несколько кварталов. Весь во власти отчаяния и страха, он точно в полусне бесцельно брёл по занесённой снегом улице. И тут и там небольшие группы людей сгребали в кучу снег, который так и не растаял до самой весны. На крышах снег лежал толстым слоем, и, когда его сбрасывали, он падал на дорогу со страшным шумом. Сколько раз при этом Усимацу невольно вздрагивал от страха. А если ему случалось увидеть несколько человек, что-то обсуждавших между собой, он сразу же решал, что речь идёт о нём.