Читать «Французский «рыцарский роман»» онлайн - страница 204
Андрей Дмитриевич Михайлов
(v. 1—2 y 5—9)
Поэт хочет не просто развлечь, он хочет поучать, привести назидательный пример (ст. 31, 3526), преподать урок. Нравоучительная тенденция ощутимо присутствует в романе, но преобладает нравоописательная. Поэт выбирает в героини девушку благочестивую, усердно посещающую церковь и расположенную совершать добрые, богоугодные дела. Но если в «Безрукой» Бомануара аналогичные качества героини приводили к чуду, то здесь никакого чуда не происходит. Вообще, к жизни, к ее неожиданным поворотам наш поэт стремится подходить строго рационалистически. Начинается роман также с темы инцеста, но здесь нет мотива предопределенности, неизбежности зла. Если у Бомануара брак отца с дочерью был предрешен завещанием жены и матери и спровоцирован баронами, то здесь преступное влечение графа Анжуйского объясняется лишь шаткостью его моральных устоев, да красотой дочери. Поэтому, быть может, в романе нет и очень напряженных сюжетных ситуаций (быть может, за исключением влечения графа к дочери). Вернее, не самих ситуаций (ибо героине приходится претерпеть немало лишений и пройти через нищету и унижения), а такой их трактовки автором. Действительно, ситуации книги воспринимаются во многом как будничные, обычные. Картина жизни взята не в ее чрезмерных и из ряда вон выходящих событиях, а событиях вполне ординарных. Отсюда интерес к теневым сторонам жизни, к маленьким заботам маленьких (часто) людей. Они описаны в их повседневном труде, в тяжком добывании пропитания и т. д. Например, если мы вспомним «Ивейна» Кретьена де Труа, то там непосильный труд девушек-золотошвеек был описан как нечто чрезмерное и бесчеловечное (правда, все эти девушки были попавшими в неволю знатными дамами и девицами), здесь же героиня добывает средства к существованию точно таким же трудом, и это в лучшем случае умиляет автора, но не внушает ему ужаса и сострадания.
Как будничное и привычное описана в романе толпа жалких нищих, собравшихся в ожидании милостыни. Автор спокойно сообщает, что этих горемык (среди которых находится и переодетый граф Буржский, разыскивающий жену) было не менее 16 тысяч, и они стеклись в Орлеан из всех близлежащих городков и местечек (ст. 5650—5654). Майар рассказывает, что раздача милостыни была прекрасно организована и тридцать стражников следили за порядком:
