Читать «Святитель Филипп Московский. Вехи русской православной истории» онлайн - страница 38

Припрятав Библию в рукав,

Встречал в дороге день погожий,

Сутану вервием [124] прибрав.

Ему под руку вознесенну

Румяный отрок поднырнул,

Несясь к реке. Упал. Колено

Потер. Вскочил. В сердцах вздохнул.

«Как звать тя, отроче?» «Иванко».

«Да ты постой. Спросить дозволь,

Куда бежишь ты спозаранку?

И радость гонит или боль?»

«Весь Киев, добрый человече,

На берег к пристани спешит.

Ладьи вернулись издалече…

…А ты, я чай, не ворожбит?» –

Он вскинул брови на монаха.

Льняной затылок почесал,

Поправил пояс и рубаху

И с легкой грустью досказал:

«Уж минул год, как вниз к Царьграду

Ушла отцовская ладья,

И нынче (день который кряду)

На пристань припускаюсь я.

Стремлюсь, о, добрый человече,

Как благодарное дитя,

Ладьям купеческим навстречу –

Спешу отца увидеть я».

«Отец твой, чаю, гость богатый?» –

«И гость, и воин, и гонец:

Война – он одевает латы,

Приходит мир – и он купец.

В свой час по княжьему веленью

Он в Цареград ходил не раз.

И возвращался по моленью

С почетом, выполнив наказ.

Наш добрый род идет от свеев [125] .

Отца Феодором зовут.

В земле ромейской [126] торг затеяв,

Он стал богат и славен тут». –

«И мать из свеев?» – «Мать – словенка.

Из Новегорода она». –

Потер разбитую коленку. –

С отцом же здесь обручена».

Бок о бок к пристани спустились.

По зову неких общих струн,

Как сговорясь, перекрестились.

Иван взобрался на валун:

«Вечор велел мне кормчий Сила

Отцовский парус ноне ждать.

Сердчишко, веришь ли, заныло –

Не ведаю, как и унять.

Отец мой юношей веселым

Крещен во Цареграде был,

Когда за Ольгиным подолом

Крестилась свита [127] . Бог открыл

Им путь ко свету. Я же, отче,

Отцом с молочных дней крещен…

И знаюсь грамоте… А впрочем,

Не этим в Боге я прельщен.

Люба мне доброта Господня

И заповедей Божьих свет…

Ужели буду я сегодня

Объятьями отца согрет?

И в бороду его уткнувшись,

От счастья стану слезы лить? –

Он потянулся, улыбнувшись.

Дай Боже им скорей приплыть».

Умолк. Прислушался. Плескалась,

Ласкаясь к берегу, вода.

Вдали суденце показалось,

За ним еще, еще… Суда,

Как лебедей усталых стая,

Взрезая гладь днепровских вод,

Росли, упруго раздвигая

Объявший их небесный свод.

Иван вскочил, заволновался,

Сглотнул застрявший в горле ком

И с хрипотцою рассмеялся:

Ему, ему ли не знаком

Ладьи отцовской красный парус.

Суда к причалам подошли.

Тюки заморского товару

По сходням хлопы понесли.

Феодор – гость и воин знатный –

Ступил на берег наконец.

Ему навстречу отрок статный

Рванулся: «Иоанн!!» – «Отец!!!»

В объятиях сомлели, плача:

«Бог милостив ко мне, отец». –

«Бог милостив ко всем, юначе,

Ему ль не знать людских сердец.

Как мать? Как Марьюшка-невеста?» –

«Все здравы, батюшка. Ты сам

Здоров ли будешь?» – «Здрав, известно.

Хвала Творцу и Небесам!»

И с радостью, и с грустью легкой

Монах все это примечал.

Затем пошел по кромке вогкой

К пещерам [128] , в скит – на свой «причал».

4

С младых ногтей был свет-Владимир

Сметлив, удачлив и упрям,

И, Провидением водимый,

К священным рощам и борам,

Кумиров славя церемонных,

Свозил дары побед своих,

Чтоб сонм богов неугомонных

В самодовольствии притих.

Божки славян разъединенных,

Родов бесчисленных божки,

Из чащ глядели потаенных,

Как племенные ватажки.