Читать «Я встану справа» онлайн - страница 8

Но после супа ей вдруг понадобилось проверить свои часы: «Всегда отстают!»

Владимир Платонович сказал:

— Мои остановились.

— Когда? — спросила Надя.

— Сегодня.

Она подскочила к тумбочке, взяла часы в руки.

— Это на крыше?

Владимир Платонович кивнул.

Надя бухнулась на постель, лицом в подушку, и неожиданно разрыдалась.

— Подарок моей мамы! Взять и разбить!

Он виновато присел на край кровати рядом. Надя причитала в подушку:

— Я жду. Обед готовлю. «Бедный! Трудная операция! Устал, верно, как собака». А он заколачивает гвозди!

— Тебе их жалко? — усмехнулся Владимир Платонович. — Бедные кривые гвозди! Я принесу их домой, ты их полечишь.

Надя села. Она стала неожиданно спокойной и серьезной, такой, что Шарифову сделалось не по себе. Вытерла лицо полотенцем, аккуратно его сложила.

— Ты старше на восемь лет. А мне временами кажется — ты не муж, а ребенок… Носишься с домом, как с новой игрушкой, и готов все бросить, и разбить, и разломать, и растерять…

Она вдруг побледнела, закрыла лицо ладонями и сидела так секунд пять, а может, и десять, а может, минуту. Шарифова ее бледность встревожила. Но сильнее была другая мысль. Он уже не раз про это думал: раньше считал, что Надя все понимает. Поженились. Прожили год, а Надя, оказывается, то об одном, то о другом — по-своему.

В окно было видно: от родильного к главному корпусу бежала санитарка и кричала на бегу что-то, чего нельзя было разобрать, так она запыхалась. «Часы-то можно починить, — подумал Шарифов. — А вот очень плохо, если кричишь что-то, а тебя не понимают».

Надя отняла руки от лица:

— Мы не понимаем друг друга.

Шарифов испугался: она повторила его собственные мысли.

— Ты хочешь ребенка, а как мы можем обзаводиться им?.. — сказала Надя. — Я все время думаю: как можно обзаводиться им при такой нашей неустроенности? И потом — ты все время увлечен работой, еще чем-нибудь. А я остаюсь одна. С тобой — и одна…

— Я об этом как раз все время думаю, — сказал Владимир Платонович. — И потому строю дом.

— А каким я его хочу видеть, наш дом? — спросила Надя. — Это ты знаешь?.. Садись и доедай. Все остыло.

Шарифов взял ложку. Суп был пресный.

— Недосолила… — Ему хотелось уйти от этого разговора. Какой в нем прок? А до обеда были всякие деловые думы. Их нужно было додумать. Он улыбнулся. — Недосолила. Теперь ты меня уже не любишь.

— Ты не любишь, — сказала Надя. — И ни в чем не уступаешь мне. Ты можешь жить только по-своему. Я — жена. Я должна жить по-твоему. Но так, как до сих пор, жить можно, если нас только двое — я и ты. Сейчас все по-другому: я беременна.

Он услышал это и очень обрадовался. Подумал: «Сейчас расцелую ее всю — от ног до макушки». Но Надя словно сделалась выше и говорила так, будто повторяла что-то, до нее одной доносившееся издали.

— Если жить по-прежнему, — говорила Надя, — тогда только я и ты. И больше никого.

— А ребенок? Ты же сказала…

— Его не будет. Я не могу с ним здесь. Одна. Ведь получится, что я буду одна. Я не выдержу. Если хочешь его, нужно уехать отсюда, к маме, чтобы я не увязла в пеленках и стирках.