Читать «Ирано-таджикская поэзия» онлайн - страница 85

Омар Хайям

КАСЫДА

Открой свой лик: садов, полных роз, я жажду. Уста открой: меда сладостных рос я жажду, Откинув чадру облаков, солнце, лик свой яви, Чтоб радость мне блеск лучезарный принес, я жажду. Призывный звук твой слышу н вновь лететь, Как сокол в руке царя, — к свершению грез я жажду, Сказала ты мне с досадой: «Прочь от меня!» Но голос твой слышать и в звуке угроз я жажду, Сурово ты молвишь: «Зачем не прогнали его?» Из уст твоих слышать и этот вопрос я жажду. Из сада друга, о ветер, повей на меня, Вдохнуть аромат тех утренних рос я жажду. Та влага, что небо дает, — мгновенный поток; Безбрежного моря лазури и гроз я жажду. Как Иакова вопль — «Увы мне!» — звучит мой крик: Иосифа зреть, что — любимый — мне взрос, я жажду. Мне без тебя этот шумный город — тюрьма; Приютом избрать пустынный утес я жажду. На площади с чашей, касаясь любимых кудрей, Средь пляски вкусить сок сладостных лоз я жажду. Мне скучно средь духом убогих людей: Чтоб дружбу Али или Рустама рок мне принес, я жажду. Лишь мелкая пыль — красота в руках у людей; Такой, как руды в земле мощный нанос, я жажду. Я нищий, но мелким камням самоцветным не рад: Таких, как пронизанный светом утес, я жажду. Мне горько, что в грустном унынии люди вокруг; Веселья, что дарит напиток из лоз. я жажду. На сердце скорбь, что в плену у египтян народ: Что лик сын Имрана Моисей меж нами вознес, я жажду. Иные скажут: «Искали мы — не нашли». Того лишь, чего не найти, как венца моих грез, я жажду. Мне черни бессмысленной брань замкнула уста, И вместо песен лишь горестных слез я жажду. Светильник зажегши, ходил вкруг города шейх: «Чтоб путь к человеку мне не зарос, я жажду». Но дух мой чрез жадность стремлений давно перешел: Чтоб к вечной основе чрез мир он пророс, я жажду. От зренья ои скрыт, но всякое зрение — он; Чтоб дух меня к тайне творящей вознес, я жажду. Вот исповедь веры, и сердце мое пьяно, Стать веры напитком из жертвенных лоз я жажду. Я — лютня любви, и, ее напевом звуча, Быть звуком, что в рай Османа унес, я жажду. Та лютня поет, что в страстном желании — все; Владыки всех благ милосердия слез я жажду. Певец искусный, вот песни твоей конец, Вложить лишь в нее страстный вопрос я жажду: Шамс, — гордость Тебриза, зажжешь ли любви нам зарю? Как весть о Балкис, аромата тех слов я жажду.