Читать «Ирано-таджикская поэзия» онлайн - страница 22

Омар Хайям

* * *

Не для насилья и убийств мечи в руках блестят: Господь не забывает зла и воздает стократ. Не для насилья и убийств куется правый меч, Не ради уксуса лежит в давильне виноград. Убитого узрел Иса однажды на пути, И палец прикусил пророк, унынием объят. Сказал: «Кого же ты убил, когда ты сам убит? Настанет час, и твоего убийцу умертвят». Непрошеный, в чужую дверь ты пальцем не стучи, Не то услышишь: в дверь твою всем кулаком стучат.

* * *

Придя в трехдневный мир на краткое мгновенье, К нему не должен ты почувствовать влеченье. Пусть даже ты привык лежать на пышном ложе, Ты все равно в земле найдешь успокоенье. В могилу все равно сойдешь ты одиноко, Не будешь средь людей, в блестящем окруженье. В земле твои друзья — лишь муравьи да черви, Взгляни же наконец на вечное вращенье. Хоть каждый локон твой ценой дирхему равен, Хоть смоляным кудрям нельзя найти сравненье, Едва твой час пробьет — вокруг в сердцах горячих Немедленно к тебе наступит охлажденье.

* * *

По струнам Рудаки провел рукой, Запел он о подруге дорогой. Рубин вина — расплавленный рубин. Но и с губами схож рубин такой. Одна первооснова им дана: Тот затвердел, расплавился другой. Едва коснулся — руку обожгло, Едва пригубил — потерял покой.

* * *

Мне жизнь дала совет на мой вопрос в ответ,— Подумав, ты поймешь, что вся-то жизнь — совет: «Чужому счастью ты завидовать не смей, Не сам ли для других ты зависти предмет?» Еще сказала жизнь: «Ты сдерживай свой гнев. Кто развязал язык, тот связан цепью бед».

* * *

Девичья красота и музыка с вином Низвергнут ангела, смутив его грехом. Взгляну я на нее — нарциссы, не трава, От взгляда моего вдруг вырастут кругом! От самого себя готов отречься тот, Кто силою любви к возлюбленной влеком. В своем глазу и днем не видишь ты бревна, А ночью ты сучок узрел в глазу чужом.

* * *

О, горе мне! Судьбины я не знавал страшней: Быть мужем злой супруги, меняющей мужей. Ей не внушу я страха, приди я к ней со львом; А я боюсь и мухи, что села рядом с ней. Хотя она со мною сварлива и груба, Надеюсь, не умру я, спасу остаток дней.

* * *

Самум разлуки налетел — и нет тебя со мной! С корнями вырвал жизнь мою он из земли родной. Твой локон — смертоносный лук, твои ресницы — стрелы. Моя любовь! Как без тебя свершу я путь земной! И кто дерзнет тебя спросить: «Что поцелуй твой стоит?» — Ста жизней мало за него, так как же быть с одной? Ты солнцем гордой красоты мой разум ослепила. Ты сердце опалила мне усладою хмельной.