Читать «Александр Дюма Великий. Книга 1» онлайн - страница 108

Для издания Александр относит рукопись книгопродавцу Везару, получает шесть тысяч франков, возвращает долг Лаффиту, возвращается в Комеди-Франсез — и, о ужас! Пьеса запрещена, классики и королевское окружение времени даром не теряли. Тэйлор устраивает Александру срочное свидание с Мартиньяком. Впрямую ничего не говорится. Мартиньяк приветлив, он готов снова разрешить спектакли ценой небольших исправлений, например, вместо того, чтобы «благославлять» шпагу Сен-Мегрена, достаточно сказать над ней «заклинания», видите, не так уж и трудно, убираем только то, что может задеть церковь и трон. Александр понял: Мишло должен изменить грим. Попытки Мартиньяка сблизиться с левыми силами не будут оценены по заслугам: через шесть месяцев он будет смещен в момент организации департаментских и муниципальных советов, так как оппозиция сочла их недостаточно либеральными. На его место назначен Полиньяк.

«Генрих III» возобновлен. Герцог Орлеанский продолжает демонстрировать свою причастность к спектаклю, он присутствует также и на втором представлении. Приглашает Александра к себе в ложу и рассказывает, как был приглашен к Карлу X.

«Король:

— Знаете ли, кузен, в чем меня пытаются убедить, — говорит он мне, — делая упор на обращении, что якобы в вашей канцелярии есть некий молодой человек, сочинивший пьесу, в которой мы оба играем по роли — я Генриха III, а вы герцога де Гиза?

Герцог Орлеанский:

— Сир, — отвечаю я, — вас обманули, и вот вам доказательства: во-первых, я не бью свою жену; во-вторых, мадам герцогиня Орлеанская не наставляет мне рога; а в-третьих, у Вашего Величества нет более верного подданного, чем я».

Успех у публики не мешает продолжению ожесточенной битвы в газетах. В двух словах, газеты правого толка скорее поддерживают романтиков, а либеральные — скорее классиков, что вовсе не кажется таким уж парадоксальным, ибо вплоть до наших дней можно найти прогрессивные статьи в «Figaro» и совершенно покрытые пылью — в «Liberation». Александр трезво анализирует это явление: «Те, кто проповедовали движение и прогресс в политике и были реакционерами в литературе, <…> работали для Театр-Франсе и, раз захвативши теплое место, любой ценой хотели его сохранить». В то время как «те, кто проповедовали застой и неподвижность в политике и были революционерами в литературе, <…> чаще всего работали только для Бульваров и стремились к тому, чтобы брешь, пробитая в оплоте классицизма, позволила бы и им получить доступ к месту».

Некто господин Стендаль в статье, опубликованной в Англии в «New Monthly Magazine», пишет: «Самое привлекательное из появившихся здесь драматических новинок это «Генрих III и его двор» господина Александра Дюма. Пьеса эта в духе «Ричарда II» Шекспира показывает двор слабого монарха. Конечно, в ней немало недостатков, но тем не менее она глубоко интересна и премьеру ее можно рассматривать как литературное событие, наиболее значительное в эту зиму». По мнению обозревателя «Le Mercure»: «Не знаю, в самом ли деле произведение г-на Дюма соответствует поэтике г-на Гюго и предписаниям ля Арпа, но <…> пьеса его восхитительна». Для Шарля Маньена из «Le Globe» Александр отныне занимает в литературе заметное место: «Не слишком увлекаясь ни гротеском, ни возвышенным [намек на «Предисловие к «Кромвелю»], он осуществил мечту Стендаля [в «Расине и Шекспире»], освободив драму от тирании стихов».