Читать «Три креста» онлайн - страница 39

Тем временем Джулио пришел в себя. Ему хотелось разрыдаться, но не было сил, словно он уже выплакал все слезы. Никколо лихорадочно метался из угла в угол, осыпая проклятиями всех и вся. Голос его напоминал треск срубленного дерева, а привычный смех сделался еще язвительнее и жестче.

В этот момент дверь распахнулась — это был Никкьоли. Следом за ним вошел Корсали, который, казалось, все готов был отдать, лишь бы не видеться с Гамби, которые давеча так его оскорбили. Никколо остановился и заметно побледнел. Джулио снова лишился чувств. Кавалер обратился к Никколо:

— Я пришел высказать все, что думаю о вас, однако не стану этого делать. Я как-никак человек милосердный!

Никколо сделал ему знак замолчать, указывая на Джулио, распростертого на письменном столе.

— Да и какой смысл взывать к людям без стыда и совести! — с этими словами Никкьоли направился к выходу.

Корсали, который все это время старался держаться подальше, распахнул перед ним дверь и, выбегая следом, прокричал:

— Я еще вернусь!

В другой раз Никколо рассмеялся бы ему вслед, но при виде бездыханного тела Джулио кровь в нем закипала от негодования. Он приподнял брата и аккуратно уложил на стул. «Была бы здесь Модеста! Я даже не знаю, чем помочь».

Джулио открыл глаза.

— Что случилось? У меня голова кружится. Посмотри, очки не разбились?

Никколо протянул ему очки:

— Нужно быть сильным, Джулио.

Тот попытался улыбнуться.

— Никкьоли уже ушел, так быстро?

— Да, почти сразу.

— Что он тебе сказал? Мне следовало самому поговорить с ним!

— Да ничего особенного. Не будь он идиотом — оплатил бы вексель и не стал бы брать грех на душу, обрекая нас на нищету!

— Что-то мне нехорошо…

Возле витрины собралась толпа любопытных. Никколо подбежал к стеклу и, глядя на них, загоготал. Те, растерявшись, поспешили разойтись.

— Они думают, я так просто позволю наступить себе на горло! Черта с два! Ничто не заставит меня пресмыкаться, даже банкротство! И тебе, Джулио, не следует раскисать — ты ведь знаешь, я этого терпеть не могу. Бери пример с меня — у меня даже руки не трясутся!

В доказательство своих слов Никколо вытянул вперед руку, но она так сильно дрожала, что он поспешил спрятать ее за спину.

— Что за мерзкие людишки, всюду суют свой нос, считают чужие деньги! Да чем они лучше нас?

И, глядя на Джулио заговорщически, продолжал:

— Мне для счастья достаточно вот этого сундука. Поставлю его к себе в комнату и буду любоваться, сколько душе угодно.

Джулио не отвечал — ему казалось, его пронзили в самое сердце. Он с радостью принял бы самые тяжкие муки, однако с ужасом понимал, что стал нечувствителен ко всему. А если нет спасительного страдания, зачем жить? Как он теперь будет существовать среди книжных шкафов, в окружении братьев, которые его не понимают? Разве он сможет говорить с Модестой и племянницами, глядя им в глаза, как раньше? Теперь-то он познал свою сущность лучше, чем кто-нибудь другой, и тревоги последних дней уступили место какому-то туманному, сладостному спокойствию. Благодать снизошла на него и очистила его мысли.