Читать «Сорок уроков русского» онлайн - страница 161

Им бы, переяркам, остановиться после первой русской революции, успокоиться хотя бы лет на сто, довольствуясь добытыми плодами. Ан нет, уже научившаяся держать удар, клыкастая, жаждущая горячей крови «интеллектуальная прослойка» вдохновилась — впереди показался призрачный свет власти! А для раба нет ничего слаще слова свобода и желанней, чем власть. Каким образом, какими жертвами все это достигается — уже не важно. И опять начался беспощадный террор, сопряженный с провокациями и накачиванием пропагандистских мышц.

Убийство Столыпина стало промежуточной победой, а Первая мировая война — благоприятной средой для достижения целей. Вот уж было ликования! Не зря говорят, кому война, кому мать родна...

Но всякий посеявший ветер на Руси непременно пожнет бурю.

В последнее время как-то подзабылось понятие «интеллигенция», вероятно, само слово ушло в небытие, стало невостребованным, а «интеллектуальная элита» в очередной раз сменила имидж и теперь называется либеральной, гламурной (новое словцо!) но с прежним содержанием. Судя по трибуне Болотной площади, она опять в том же составе и состоянии, только образовательный уровень заметно упал, но это естественно. А по кадрам оперативной съемки упал и уровень их союзников. Теперь они договариваются даже не с Польшей, не с Западом, с марионетками Кавказа — с Грузией! Позор, конечно, однако показатель того, что устремления и методы «совести нации» остаются прежними, хорошо знакомыми. Значит, вожди такие же двойные агенты, как поп Гапон.

Нет, мало что меняется в их мире.

И полуторавековые традиции «Земли и воли» соблюдаются строго, память о первых «борцах» за народное счастье поддерживается, к примеру, обществом «Мемориал», органично вписанным в «элиту». Символичный факт обнаружил прошлым летом в Томске, откуда родом основоположник народничества Ал. Квятковский, сын золотопромышленника. Напротив городской мэрии рядом с бывшим зданием тюрьмы ЧК-ОГПУ-НКВД есть сквер, где когда-то стояла келья старца Федора Кузмича, то бишь ушедшего от власти (по причине слабоволия, не дожидаясь восстания декабристов) царя Александра I. На этом месте был памятный камень с соответствующей надписью. Теперь его нет: выбросили из-за несоответствия со временем. Зато появилось много других — целый мемориал. В память

о тех, кто сначала сеял ветер, работал в ЧК и казнил местную царскую элиту, однако впоследствии естественным образом сам попал под топор.

Это латышские стрелки и старые знакомые поляки.

А совсем недавно российские власти возле расстрелянного парламента, а ныне Дома правительства, установили памятник Столыпину — вроде бы знаковое событие. А что, если его копии установить еще в Польше и, особенно, в Латвии, где Петр Аркадьевич, можно сказать, совершил переворот в аграрной области и является основоположником современного образа жизни — но хуторам и отрубам? Полякам так можно предложить еще и памятник Дзержинскому — вернуть на историческую родину.