Читать «Переходы от античности к феодализму» онлайн - страница 229

435

Наиболее очевидное и важное различие между этими двумя конфликтами состояло в том, что поздневизантийская военная элита состояла в основном из выходцев из провинциального землевладельческого класса Анатолии, а командование позднеримской армии состояло преимущественно из профессиональных офицеров, сначала балканских, а затем – во все большей степени – варварских. Это различие, вероятно, во многом было связано с созданием тяжелой катафрактной конницы после введения системы thema , которая породила местную военную аристократию в Византийской империи. Поэтому раскол в обществе в этих двух случаях развивался по-разному: в Риме аппарат высшего командования был сосредоточен в городах, а власть гражданских землевладельцев – в деревне, тогда как в Византии военные магнаты господствовали в провинциях, а гражданские бюрократы – в столице. Отсюда – начало настоящей гражданской войны между этими двумя группировками в греческой империи, а также намного более острое осознание природы этого антагонизма у современников (ср. Пселла с Аммианом). Во всем остальном структурные сходства между процессами в Риме и Византии были необычайно близки.

436

Claude Cahen, ‘La Première Pénétration Turque en Asie Mineure (Seconde Moitié du XIe Siècle)’, Byzantion , 1948, p. 5–67.

437

Всестороннее описание и рассмотрение этого процесса см.: S. Vryonis, The Decline of Medieval Hellenism In Asia Minor and the Process of Islamisation from the Eleventh through the Fifteenth Century , Berkeley-Los Angeles 1971, p. 145–158, 184–194. Может, автор и преувеличивает влияние борьбы гражданских и военных в византийском правящем классе на поражение греков при Манцикерте и последующий крах (p. 76–77, 403), но его описание социальных механизмов последующей тюркизации Анатолии вполне заслуживает доверия.

438

М. Я. Сюзюмов, ‘Борьба за пути развития феодальных отношений в Византии’, Византийские очерки , М., 1961, с. 52–57.

439

Яркую картину того времени см.: J. Herrin, ‘The Collapse of the Byzantine Empire In the Twelfth Century: A Study of a Mediaeval Economy’, University of Birmingham Historical Journal , XII, No. 2, 1970, p. 196–9.

440

Ernst Werner, Die Geburt einer Grossmacht – Die Oimanen ( 1300–1481 ), Berlin 1966, p. 123–124, 145–146.

441

Проблема появления византийского феодализма на закате греческой империи традиционно делит византистов на два лагеря. Острогорский отстаивал представление о феодализме в поздневизантийском обществе; недавний пример см.: Ostrogorsky, ‘Observations on the Aristocracy In Byzantium’, p. 9ff. Советские историки точно также всегда говорили о существовании византийского феодализма (часто датируя его появление более ранним временем). Недавнее болгарское подтверждение этой позиции см.: Dimitar Angelov, ‘Byzance et L’Europe Occidentale’, Etudes Historiques , Sofi a 1965, p. 47–61. С другой стороны, Лемерль категорически отрицает появление феодализма в Византии, и большинство западных ученых согласно с ним. Автор более отточенного в концептуальном отношении сравнительного исследования также отвергает представление, что комплекс pronoia-ekskousseia-paroikoi составлял полноценную феодальную систему: Boutruche, Seigneurie et Féodalité , Vol. I, p. 269–79.