Читать «Живая плоть» онлайн - страница 44

Виктору потребовалось время, чтобы вспомнить, где и в каких обстоятельствах он уже это слышал, – к тому времени он совершил еще три изнасилования. Когда же эта сценка явственно встала в его памяти, он отказался об этом думать. Мысли об этом казались отвратительными, чуть ли не кощунственными. К тому времени они с Полин расстались. Но будь она страстной и любящей, жадной до секса, какими, судя по книгам, были женщины семидесятых годов, будь она при всем при этом его женой, разве он напал бы на двух женщин в Хэмпстед-Хит, на девушек на Уондзворт-Коммон, на Уонстед-Флэтс, в Эппингском лесу? Тем Рождеством, если бы эта другая Полин, преображенная Полин, была с ним, а не ушла пятью годами раньше, разве он заинтересовался бы так «люгером» Сидни и стащил бы его через несколько месяцев?

Той ночью Виктор плохо спал и видел долгий сон. Через час после ухода Тома он вышел, купил бутылку вина и выпил всю. Это был первый алкоголь, выпитый им за почти одиннадцать лет. Дженнер опьянел, как того ему хотелось, не задумываясь о похмелье. Его сон будто повторил его фантазии о собственной жизни как о дороге и о домах, появлявшихся за каждым ее поворотом. Только на сей раз после дома Мюриель и перед домом Солент-гарденз, 62, на дороге показывались многоквартирный дом на Финчли-Хай-роуд, где он жил с Полин, дом на Баллардз-лейн, где снимал верхний этаж во время ареста. Он шел по этой дороге, хотя ее гладкая поверхность теперь стала неровной, как грунтовка, усыпанная камнями, как в неприятном и заброшенном саду Мюриель. Дом на Солент-гарденз стоял особняком, вышедшим из ряда других, и верхнее окно было все еще разбито, ветер задувал внутрь и поднимал шторы. Почему в своем воображении, в своих снах Виктор всегда видел его с этой стороны, снаружи, хотя оттуда взглянул на него только раз, когда выходил в наручниках между двумя полицейскими?

Следующим был дом Флитвуда с фронтоном, почерневшими обшивочными досками и вьющимися розами, но он был не последним. Последней была тюрьма, где Дженнер провел больше десяти лет, длинное краснокирпичное строение с целым лесом труб, торчащих из красной крыши.

Почему у тюрем всегда так много труб? Это была первая мысль, которая пришла в голову Виктору, как только он открыл глаза. Там не тепло, там не блещут стряпней и, в конце концов, там не лучшим образом стирают. Сердце бешено колотилось, в голове стучало, во рту пересохло. Заснуть снова он не мог, поэтому встал, выпил воды прямо из-под крана и сел у окна, тупо и безнадежно глядя на Эктон. Забрезжил жемчужно-серый туманный рассвет. Из незакрытого окна до Виктора доносился щебет птиц и пока слабый, но с каждым мгновением становившийся все сильнее монотонный шум уличного движения. Деревья в многочисленных садах внизу только начали покрываться цветами – зелеными, белыми, розовыми. Светло-кисейная дымка была похожа на тонкую набивную ткань, укрывшую землю, кирпичи и камень. В этот момент, ненавидящий все человечество, Виктор подумал с гневом, от которого сжались кулаки, что все эти владельцы домов и садов настолько мелочны и жадны, что им и в голову не придет сажать простые деревья – только фруктовые, способные принести урожай и прибыль.