О жажде спроси у скитальца в пустыне, иссохшей от зноя:Как цену вод ты узнаешь, у тока Ефратского стоя?С тобою мне вечер – что утро: ты свет проливаешь мнев очи;Когда же меня ты покинешь, мне дни безразличны иночи.Хоть был от тебя я далеко, надежд не бросал я нимало:Года уходили, а сердце твой близкий возврат обещало.Не видно меж нас и не слышно, кто мог бы равняться стобою,И если ты – точно из праха, – живой замешен онводою.Я в темные ночи разлуки надеюсь на утро свиданья:Кто жаждет источника жизни, во мрак да направитисканья.Ты горечью жизнь отравляла, – подносишь и сладкиймне кубок:Суровый ответ не естествен из алых пленительныхгубок.Не в этот лишь век мой короткий к себе мое сердцевлекла ты:Плоды созерцая, постигнул обеих я роз ароматы.Воспел бы я так, как ты хочешь, достоинство всякихсозданий,Но как же тебя восхвалю я? превыше ты всех описаний.Боюсь я тебя, но с надеждой к тебе воссылаю моленьяЗатем, что ты петля печали, но вместе и ключ избавленья.Лишился я взора подруги, и рады мои лиходеи;Друзья от меня отказались: врагам удались их затеи.Стихи Саади о разлуке ужель тебя вовсе не тронут?А если скажу я их птицам, все гнезда от песен застонут!
Джеляледдин Руми (1207–1273)
Из „Месневи”
1.
Был некогда купец; держал он попугая.Тот не на воле жил, а в клетке изнывая.Когда сбираться в путь пора купцу пришла(Имел он с Индией торговые дела),Им не был обойден никто из челядинцев,Чтобы узнать, кому каких везти гостинцев.И каждому из них, кто дар свой назначал,Исполнить просьбу он охотно обещал.И птицу он спросил: „Нужда твоя какая?Что из индийского добыть ты хочешь края?”Ответил попугай: „Коль встретишь по путиТы попугаев там, о том их извести,Что есть-де попугай, свою клянущий долю:Судьба его ко мне закинула в неволю.Он просит вас о том, со мной послав поклон,Чтоб вы наставили, что делать должен он;Он говорит: „Ужель назначено мне в мукеЗаглохнуть здесь, живя с собратьями в разлуке?И справедливо ль то, чтоб я хирел один,Когда ваш век течет средь рощ и луговин?Таков ли долг друзей и к другу сердоболье,Чтоб мне была житьем тюрьма, а вам – раздолье?Счастливцы, вспомните об участи моейНа утренней заре, под сению ветвей!”Купец почтенный дал согласье попугаюПоклон его и речь снести в родную стаю.И вот, когда достиг индийских он границ,В пустыне несколько таких же встретил птиц;Коня остановив и крикнув в виде зова,Их брата просьбы все им передал до слова.Какой-то попугай всем телом задрожал,Свалился и дышать мгновенно перестал.Купец тут осудил свое с ним обращенье:„Живую тварь мое сгубило посещенье!Быть может, родственник он птички был моей?Иль был то дух один в телах двоих друзей?К чему мне было брать такое порученье?Бедняге причинил я словом лишь мученье!Язык наш есть кремень, железо суть уста;Их слово жжет огнем окрестные места.Железо о кремень не бей без нужды явной,Хоть будь то с целью разумной, хоть забавной.От слова целый мир пустыней может стать,И мертвая лиса, как лев, пойдет на рать… ”Купец, окончив торг и путь свершив тяжелый,Вернулся вспять домой довольный и веселый.Гостинец каждому слуге привез добряк,Служанке каждой дал вниманья лестный знак.Промолвил попугай: „А я – без награжденья?Открой же мне свои слова и наблюденья!”Купец ему в ответ: „Раскаиваюсь я,Жалею и скорблю, потоки слез лия.Зачем известие отнес я роковое,Не зная, что в нем зло сокрыто, и какое!..”А попугай ему: „В чем каяться тебе?К чему тут гнев и скорбь? угодно так судьбе”.Купец сказал: „Твои стенанья о свободеЯ передал твоим собратьям по породе.Один из них, тебя жалея, вдруг без силУпал, затрясся весь и дух свой испустил.Я каялся в словах, мной сказанных напрасно,Но в том, что сказано, раскаянье не властно”.Услышал попугай, как брат его упал,И, так же задрожав, остыл и не дышал.Увидя, что, упав, ни членом он не двинул,Хозяин вмиг вскочил и шапку оземь кинул:„Мой милый попугай, знаток приятных слов,Что сделал я с тобой? зачем ты стал таков?О ты, чьи песни так пленительно звучали,Наперсник мой и друг в веселье и печали!О сладкогласный мой любимец попугай!О ты, моей души бальзам и светлый рай!”В конце же птичий труп он выбросил из клетки,А попугай – воскрес, и порх до ближней ветки!Хозяин поражен поступком был его,И в том, что видел сам, не понял ничего.Он, взор подняв, сказал: „О ты, певец мой сладкий!Со мною поделись чудной своей загадкой”.– „Мне делом тот сказал”, – ответил попугай:„Ни шуток, ни бесед, ни песен впредь не знай:Твой голос ведь твоей неволи есть причина.Вот мне какой совет дала его кончина!”Тут попугай купца наставил кое в чемИ кончил: „Будь здоров! не свидимся потом.Прощай, хозяин мой! ты добр и благороден:По милости твоей я вновь теперь свободен.Прощай! лечу туда, где родина моя.Свободен некогда ты станешь так, как я!”Хозяин отвечал: „Лети под Божьим кровом!Сегодня о пути поведал ты мне новом”.
