Читать «На хуторе Загорье» онлайн - страница 53

В Туреке он разыскал и близко познакомился с неким Михаилом Бушковым, который отличался не только силой — это само собой, — он был высоко интеллигентным человеком и удивительно интересным собеседником. Родом он из Турека, но много лет состоял в гастрольной цирковой труппе, с которой разъезжал по городам волжского бассейна. По возрасту оставил труппу и жил в своем родном селе. Частенько он бывал у отца, и они с интересом проводили часы досуга.

Все мы уважали этого человека, в том числе и мать, и всегда были рады его приходу. Был он нехвастлив, осторожен, изысканно вежлив и внимателен. Однажды мать решила поделиться с ним своим сокровенным и, присев возле беседующих отца с Михаилом Никитьевичем, выждав удобный момент, сказала:

— Михаил Никитьевич! Все вот хочу показать вам мое сокровище, да как-то и не смею.

— Да, да, рад слушать вас, уважаемая Мария Митрофановна, пожалуйста, ради бога!

Мать держала в руках завернутый в тряпицу кулечек уцелевших фотографий из Загорья. Среди всех прочих были у нее фотографии старших сыновей, запечатленных в 1930 году, когда Александру было двадцать, а Константину двадцать два. И один, и другой почти в одинаковых позах — руки заложены одна за другую чуть пониже груди. Оба в костюмах, рубашки с косым воротом, и вправду: «как один с лица».

— Вот, Михаил Никитьевич, — старшие мои. Это — Александр, а это — Константин, первенец.

Однако в 1934 году Александра знали лишь на Смоленщине, поэтому слова матери о том, что «Шура — поэт. Печатается…» на Михаила Никитьевича не произвели особого впечатления, но, видимо считаясь с чувствами матери, он показал себя удивленно-заинтересованным, отметив к слову, что и фотография дает повод угадывать в нем образ художника. Но мать, было похоже, ожидала чего-то бо́льшего — глубину ее печали понять не всякому было дано — смутясь, она вновь вложила фотокарточки в пакетик, как бы сожалея, что решилась открыться чужому человеку. Она медленно встала и молча ушла к себе.

Вскоре был решен вопрос о моей поездке в Смоленск. Хотелось видеть брата после четырехлетней разлуки, хотелось понять его душу, его отношение к своим кровным. Ни мать, ни отец не возражали.