Читать «Ночь после выпуска (сборник)» онлайн - страница 240
Владимир Федорович Тендряков
Если… Множество «если», которые Сулимову необходимо самым придирчивым и беспристрастным образом проверить и перепроверить, не доверяясь весьма непочтенным свидетелям.
«Запахло жареным», но этот запах может быть и наваждением. Однако Сулимов воспрянул: надо действовать, и немедля! Очень, например, интересно узнать, потрясен ли Пухов неожиданной смертью столь давнего друга. Позднее этого уже не узнаешь.
Сулимов решил свалиться на Пухова.
Он примерно таким себе его и представлял. У этого человека было все умеренно, приглаженно, ничто не бросалось в глаза – полноват без дородства, прост лицом, лысоват со лба, добродушен, но не угодлив, взгляд мягкий, не увиливающий и не прилипчивый, голос приглушенный, с легким, неназойливым достоинством. Такие люди вызывают уважение, но не западают в душу, не запоминаются. Они не взлетают высоко, однако, угнездившись где-то, устраиваются прочно и обстоятельно.
Сидели в маленьком кабинетике – чистый закуток со столом, и даже второго стула для посетителя не было, чтоб усадить нежданного гостя, хозяин притащил откуда-то складное легкое креслице.
– Вы давно знали Рафаила Корякина?
– С молодых лет. – Ответ без спешки и без раздумий, без настороженности.
Сулимов решился его озадачить:
– С того времени, как его собака порвала ваши штаны?
Пухов действительно был озадачен, своего удивления скрывать не стал:
– Откуда вам это известно? Даже я сам забыл.
– Вы в самом деле отравили его собаку?
Сокрушенное покачивание головой.
– Странно, – сказал Пухов, – поселка самого давно нет, люди, которые в нем жили, или вымерли, или разъехались, а вот сплетни остались.
– Вам их легко опровергнуть. Готов поверить на слово.
– Если так важно, отвечу – да, сделал. Кто-то же должен был от этой злой твари поселок избавить.
– Вы так и объяснили тогда Рафаилу Корякину? Пухов туманно усмехнулся.
– Что вы, разве можно! Тогда этот сопливый мальчишка с ножом же в кармане ко мне пришел. Ну а я все сделал, чтоб он этот нож не выдернул… Правда, потом все двадцать восемь лет ждал – все же выдернет, того гляди. Такой уж человек.
– Почти тридцать лет ножа ждали и дружили?
– Чего не было, того не было. Знакомы близко – да, а дружить – ой ли.
– И тем не менее всю жизнь вместе. Куда вас переводили, там сразу оказывался и он. Преследовал вас, что ли? Отделаться от него не могли?
– Мог бы…
– И что же мешало?
– Я же в нем талант открыл. Можно сказать, мастер Корякин – мое произведение.
– Из любви к таланту держали его возле себя?
– Вы наш механический завод знаете? Теперь уже считается старым заводом, а с него моя биография началась. Эвакуировали его сюда в сорок втором, поставили станки под чистым небом, вокруг стали фундаменты рыть, стены возводить. Вы думаете, только на фронте тогда гибли люди, – и здесь умирали от холода, голода, от натужной работы. Особенно те, кто не выматерел, – шестнадцатилетние. Ну а я уже чуть постарше был, выдюжил, в бригадиры попал. Сразу после войны мы крыши новых цехов железом крыли и красили. Тут-то и столкнулся с Рафаилом, к себе затянул, метил в подсобники, но увидел – у дурного парня ловкие руки. Так вот я первый ему удивился, первый его оценил. Признаюсь, самого Корякина никогда не любил, зато его талант – да, всегда…